Новобранец

В казарму мы с братом вернулись ближе к полуночи. Мы ушли с тренировочной площадки последними. Остальные, не выдержав нагрузок, вернулись раньше. Нам удалось продержаться дольше всех. Однако подъем для всех проходит в одно и то же время. Несмотря на вчерашнюю усталость, нам, все же, удалось выспаться и отдохнуть. Ведь проспали мы с братом целых шесть хортов. Да и тела у нас не болят. Уже привыкли к тренировкам на грани изнеможения. Чего нельзя сказать о других новобранцах. Многие из них еле-еле поднимались с кровати и кое-как шевелились, пытаясь одеться.

Как ни странно, но тут не было таких правил, как в армии. Никто не заставлял нас строиться, не вел строем в столовую. Здесь все было куда проще. Мы сами должны были соблюдать распорядок. Хочешь, вставай, а хочешь, еще поваляйся какое-то время. Было только одно «НО». Из столовой выгоняли всех в определенное время, и не важно, доел ты, или не ел вообще. Как говорится, кто не успел, тот опоздал, а кто опоздал, тот есть не хочет. Ну, или другое выражение: «Кто много спит, тот ест во сне».

Однако это не означало, что можно подольше поваляться и пойти прямиком в столовую, не помывшись. С утра выход из казарм был открыт только со стороны умывального помещения. И на выходе стоят несколько новобранцев из тех, кто прожил на заставах какое-то время и не раз бывал в отчужденных землях. Так вот, они следят за тем, чтобы все новобранцы тщательно умывались с утра и чистили зубы. И только потом выпускали. Не знаю почему, но с этим тут было реально строго.

В результате подобных проверок сегодня в столовую не попали несколько из новоприбывших. При этом трое из них, что считали себя самыми умными, выспавшись чуть подольше, выбрались из казармы через окно и направились прямиком в столовую, но были задержаны одним из тех, кто стоял снаружи на выходе из умывального помещения. Нет, их не казнили, их наказали по-другому. Их в этот же день отправили с одной из звезд в отчужденные земли.

Поев одними из первых, мы с братом отправились на тренировку, но до прихода ветерана оставалось еще какое-то время. Поэтому мы немного посидели на песочке, а потом размялись, сделав легкую зарядку и занявшись растяжкой мышц. И, судя по всему, мы все сделали правильно, как и многие из тех, кто поступил так же, как мы.

В этот день нагрузка для нас возросла. ГрафьЁ усложнил наши тренировки и показал более сложные приемы, заставив нас отрабатывать еще и вчерашние, доводя их до автоматизма.

На следующий день все тело жутко болело. Ломать техники боя, к которым привык, довольно сложно. Не говоря уже про то, что тело само двигается самостоятельно, благодаря мышечной памяти. И нам приходилось отрабатывать один и тот же прием крайне долго до тех пор, пока тело к нему не привыкнет. Другими словами, тело запомнило эти движения, но до правильного проведения приема было еще ой, как далеко. Этого и пытался добиться наш новый наставник, а мы всячески старались следовать его наставлениям.

Несмотря на боль и неудобство, в этот день мы с братом выложились еще больше, чем в предыдущий. А мотивацией тому было возвращение одного из троих парней, что вчера вылезли через окно в спальном помещении. Бедолага вернулся весь седой, с трясущимися руками и вздрагивающий даже от собственной тени. Оказалось, что из троих провинившихся выжил только он, и то по чистой случайности. Зато теперь он первым встал, помылся, поел и прибежал на тренировочную арену. Отвечать на вопросы новобранцев он не стал, лишь тренировался, как сумасшедший, боясь не успеть получить должный уровень подготовки за оставшееся время. Глядя на него, сегодня на тренировки подтянулись почти все, даже те, кто вчера ушел искать лучшей доли. Ведь, как ни крути, а вылазки все-таки назначаются всем. И неважно, чаще ты в них ходишь или реже, но выходить в отчужденные земли все равно придется.

Две седмицы пролетели, как один круг. Мы с Лихтом в плане владения боевыми техниками продвинулись дальше остальных, но все равно наш уровень владения новыми навыками был крайне плох, и я это понимал, когда ГрафьЁ проводил свои проверки, каждый раз вставая с нами в спарринг перед тем, как мы уходили в казарму. Так он проверял то, чему мы научились за тренировку, и вновь давал нам советы по тому, что нам стоит исправить, и как этого добиться. Надо отдать ему должное. Воину его уровня возиться с кем-то вроде нас крайне тяжело. Ведь мы для него как младенцы, которые не понимают даже элементарных вещей, что хранятся у него в подсознании. Так, что терпения ему не занимать. Впрочем, как я понял, этим качеством может похвастаться любой из ветеранов.