Новочеркасск. Кровавый полдень

Один пример. В 2000 (1) г. отозвалась еще одна наша пострадавшая. Мы даже не знали, где ее искать. Числилась в списках осужденных Галина Полунина, но не обратилась к нам ни в 1991-м, когда реабилитировали основную группу репрессированных, ни в 1996-м г., когда Ельцин приезжал в Новочеркасск с Указом. Не оформила даже положенную компенсацию. О ней, Галине, иногда рассказывала Валентина Водяницкая, вместе с ней мотавшаяся в 1962 г. по лагерям и пересылкам. Говорила, что была такая девчонка с косичками, которую она защищала от всяких обид.

И вот Полунина объявилась. Позвонила из Краснодарского края, а потом и приехала в Новочеркасск, рассказала о своей жизни.

Вернувшись из заключения, Галина попыталась забыть о том, что с нею произошло в Новочеркасске. Однако в дотошных анкетах при устройстве на работу приходилось' указывать, что была осуждена. Некоторые любопытствовали. И она придумала причину осуждения, более легкую, как ей казалось — убийство мужа. Да, страшное преступление, но бытовое и попятное. Многие и посочувствовать могут — мало ли на Руси злодеев-мужиков! Понятное дело. Не то, что политика, антисоветчина… Так и жила Галина. Но потом дети ее все-таки направили к нам: «Мама! Ты же ни в чем не виновата!».

Этот случай подтверждает мысль о том, что живут еще люди, которые не слышали о реабилитации, а может, слышали, да не верят, боятся и даже денег компенсационных не хотят. Разве вернешь молодость, здоровье и годы, прожитые в страхе?

Нет, не герои они, случайно оказавшиеся в стихийной буре. Жертвы, скорее. Пострадавшие — это мягко сказано и не совсем точно. Именно жертвы, брошенные на заклание кровавому коммунистическому идолу. Но ведь жертвами оказались и другие, осуждавшие их. Их превратили в марионетки и использовали для создания антуража зловещей пьесы насилия. И даже если они свидетельствовали добровольно и убежденно, они уже были «изнасилованы» пропагандой и страхом.

Вот так описывается в донесениях в Москву реакция в Новочеркасске на решение выездной сессии Верховного Суда РСФСР: 

Приговор суда был встречен продолжительными аплодисментами переполненного зала и нашел широкий отклик и одобрение трудящихся города. 

Одобряют приговор также работники учреждений города, научные сотрудники и преподаватели учебных заведений. Так, например, научный сотрудник политехнического института 3. говорил в отношении осужденных: «Это — подонки общества, они совершили тяжкие преступления и их надо расстреливать».

Открытый судебный процесс оказал большое воспитательное значение на население города.

По просьбе рабочих в сборочном цехе электровозостроительного завода состоялось обсуждение хода процесса. Маляр В. при этом заявила: «Правильно сделали, что устроили показательный процесс, пусть люди знают, кто был запевалами в массовых беспорядках. Такие люди совершенно не вызывают сочувствия, это отбросы рода человеческого».

Если ранее часть людей не понимала происшедших событий, то теперь жители гор. Новочеркасска разобрались в их существе, поняли, что беспорядки были спровоцированы уголовно-хулиганствующими элементами, и с возмущением осуждают преступные действия бандитов и хулиганов. 

Вот они, корни новочеркасского синдрома.

Прошли годы. Пришли новые времена и новые люди, расставившие иные акценты. Что изменилось в сознании тех, фамилии которых я сократила до одной буквы, и многих других, не поименованных, но «праведно возмущенных»? Разве не мучила совесть кого-то из осуждавших и проклинавших своих товарищей, свидетельствовавших против них и подписывавших протоколы дознаний? Ведь из этих свидетельств умело ткалась «ткачами» КГБ паутина приговоров, за которыми изломанные человеческие судьбы. Наверное, мучила совесть, но не всех… Многие находили оправдание перед самими собой, а некоторые так и уверены, что действовали правильно, разгоняя бунтовщиков и хулиганов, свидетельствуя против них, осуждая. И здесь у нас тоже есть пример.