Джен так же забегала, но она была так занята, поскольку на время отсутствия Эла взяла на себя обязанности гражданского советника.
Я пробовал было возражать против этого, но мне тут же сказали, что если я произнесу еще хоть звук на эту тему, то меня убьют.
В целом все три дня прошли в довольно легкой атмосфере. Мы с Элом лежали на соседних койках и все время разговаривали, делая небольшие перерывы на процедуры, сон и приемы пищи.
Элу предстоял длительный курс реабилитации и, уходя из медицинского отсека, я обещал, что буду его навещать, дабы ему не было скучно.
Мой друг, между тем, заверял меня, что его ранение не помешает ему вести исследования. На том и договорились.
– Да, кстати, дружище, раз ты завел разговор на эту тему, то могу тебя обрадовать, – сказал я перед тем, как уйти, – скоро у тебя появится помощник. Очень перспективный помощник.
– Ты это о ком?
– Ты знаком с ученым по имени Джон Миллер?
– Он же вроде бы океанолог?
– Не только океанолог, но еще и геолог. И именно он и определил, что планета, на орбите которой сейчас висит флот, нам не подходит. Думаю, что его знания могут нам пригодиться в решении проблемы, которую определил покойный профессор Абрамс. Надеюсь, ты не против такого помощника?
– Не вижу причин для отказа. Признаться честно, я пока еще не совсем разобрался. Сам знаешь, геология – не мой конек, потому мне и не хватает знаний.
– Вот и отлично. Тогда через несколько дней я вас познакомлю.
– Договорились.
Пожав другу руку, я вышел из медицинского отсека и пошел в свою каюту, несмотря на то, что мне не терпелось вернуться в свое кресло в рубке корабля. Но в каюте меня ждала жена, и я не хотел лишать себя или её удовольствия от встречи.
Я сидел в рубке и слушал инженера Гейтса, который докладывал мне о модернизации гипердвигателей кораблей Объединенного флота.
– Таким образом, командир, благодаря тому, что мы решили проблему с перегреванием двигателей, время полета от точки А до точки Б сократилось, – подвел итоги доклада инженер.
– Насколько сократилось время полета?
– По нашим расчетам до галактики Андромеда мы доберемся через месяц, командир. Раньше такой полет занял бы не менее полугода.
– Как вы думаете, наш корабли выдержат такой полет?
– Думаю, да. За время, что мы находимся в системе Арктура, нами проведена ревизия всех систем кораблей, произведен необходимый ремонт. Так что, да, я считаю, что полет пройдет нормально.
– Отличная работа, Гейтс. Благодарю вас. Конец связи.
– Благодарю, командир, – улыбнулся инженер, – я передам вашу благодарность всем причастным. Конец связи.
И вот настало время нам покинуть родную галактику.
К сожалению, в Млечном пути не нашлось подходящей планеты, несмотря на наши поиски. И выход я видел только один – искать новый дом в галактике Андромеды, соседней к нашей галактике.
– Внимание всем кораблям! Говорит адмирал Серебряков. Передаю координаты для прыжка, – по межкорабельной связи объявил я.
Ответом послужили сообщения о принятии координат.
– Начать обратный отсчет.
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, – послышался голос навигатора.
– Старт!
Медленно дрейфующие до этого корабли резко сорвались с места и, войдя в гиперпространство, покинули систему Большого Арктура.
Впереди у нас был целый месяц полета сквозь пространство и время, и я надеялся, что все пройдет в штатном режиме, и мы достигнем цели без приключений.
Глава 7
Вызов Эла застал меня, когда я возвращался после очередной вахты в свою каюту.
– Ник, нам надо срочно увидеться. Есть серьезный разговор, – сказал мой ученый друг, когда я ответил.
– Хорошо, через пять минут буду у тебя, – произнес я и, зайдя в лифт, дал команду на спуск в медицинский отсек.
Все то время, что заняло на дорогу, я напряженно гадал над причиной такого срочного вызова.
«Неужели, ребята разгадали загадку Абрамса? – подумал я, – но ведь прошло так мало времени».
Три недели назад я познакомил Эла и Миллера, сходу предложив молодому ученому подключиться к работе эланийца над теорией профессора Абрамса.
Миллер выслушал меня и с готовностью согласился помочь.