Новое место жительства

— 22 евро за литр сжиженного гелия, — пожал плечами Витька. — Сами пока синтезировать не можем, а вот купить — вполне… Была идея на водороде или на метане лететь, их добыть проще простого, но это уж слишком огнеопасно… Так. Дальше… — Витька почесал нос. — А. В рубке стоит комп с хорошей программой, но он только общий курс поддерживает, должен постоянно дежурить пилот… или хотя бы кто‑то — корректировать текущее положение аппарата. Полностью автоматику можно было поставить, конечно, это не сложно, но чревато, так сказать… Внутри ещё плавающий балласт стоит, чтобы гравитационную стабилизацию проводить… На носу — воооон там — гайдропный арбалет с ручной лебёдкой. Видишь, гайдроп пристёгнут через блоки к мачте снаружи? А можно причаливаться даже в необорудованных местах, хотя лучше, конечно, опять‑таки к родной мачте и с наземной командой… Пошли внутрь, или как?

— Спрашиваешь! — я заторопился даже впереди Витьки.

   На нижний ярус гондолы — в грузовой отсек — мы попали по левому пандусу. Открыты были оба, но грузились в основном справа. Однако почти тут же нам пришлось задержаться — Витьку остановила на меня посмотрев лишь мельком, невысокая стройная девчонка с тёмной короткой стрижкой в комбезе с засученными рукавами. В правой руке она, как пистолет, сжимала включённый КПК:

— Рационов ИРП–Б[48] взято из расчёта на пятьдесят дней полёта на двадцать человек, — начала она без подготовки, но временами сверяясь с экраном, — полторы тонны груза. В НЗ так же пятьдесят двухлитровых бутылок с пресной водой и двести пятьдесят килограмм европейского пеммикана[49]. Это почти три тонны груза. Ещё столько же — обычные продукты, плюс три тонны оборудования, материалов, снаряжения и прочего. На всё прочее чистого подъёмного веса остаётся полторы тонны. Мы — все шестнадцать — весим почти две трети этого остатка.

— Я надеюсь, ты считаешь БЕЗ залитых водных цистерн? — встревоженно спросил Юрка. Девчонка тоже посмотрела на него ошалело, сама ткнулся в экран и вздохнула облегчённо:

— Ты чего меня пугаешь?! Без, конечно. Без.

— Надюха, — Витька вроде бы как опомнился, — а чего ты ко мне с этим?! Я кто? Я — ме–ха–ник. Механик. И всё. Не суперкарго[50]. Посмотри на меня — что общего между мной и суперкарго? Между мной и пеммиканом?!

— Ты первый механик, — уточнила девчонка.

— Да ну и что?! Иди к Милорду, он старпом, и…

— Он вообще не здесь ещё. У него какая‑то мутня в храме. То ли молятся коллективно, то ли бегемота жертву приносят, то ли уже вообще Ктулху вызывают, — сообщила девчонка, но от нас отстала — заорала в люк: — Эй! Эти ящики последними! Что за бестолочи!!!

— Это Надька Гареева, наш повар, — пояснил Витька, таща меня за собой по уже полузагруженному отсеку. — Она не из нашего отряда, беська бывшая. Но готовит отлично просто и деловитая, как кролик на капусте… Вот сюда.

   Мы оказались в недлинном, тускловато освещёном пустом коридоре шириной не больше полутора метров и высотой метра два всего. Кроме той двери из грузового отсека, в которую мы вошли (и ещё одной точно такой же напротив) тут были две двери подальше и одна в дальнем торце.

— Там рубка, — махнул вдаль рукой Витька, — слева–справа — моторные отсеки, а вот, — он повернулся на каблуках, и я увидел люк в полу и крутую тонкую лесенку к люку в потолке, — подъём на вторую палубу… Ты как, рубку хочешь посмотреть, или второй этаж?

— Давай наверх, — решил я. — А можно мою каюту глянуть, или ещё не распределили?

— Да распределили уже, — Витька ловко вдёрнул себя по лесенке и сверху сообщил. — Сразу после капитула… Давай сюда.

   Коридор, в котором мы оказались, был длинней и намного ярче освещён. Наверх — к ещё одному люку — тоже вела лесенка, и я спросил:

— Там киль этот самый?

— Угу… — Витька вдруг спохватился: — Вот чёрт! Владька, мне надо бы туда подскочить… Ты один посмотришь?

— Да не вопрос… — я не успел договорить, а люк над моею головой лязгнул, и я остался один.

   По бокам коридора было по шесть дверей, ещё по одной — в торцах. Насколько я помнил виденный у Юрки в компьютере план, торцовые вели в хвостовой наблюдательный пункт и столовую, а через неё — дальше, в комнату отдыха на носу. Ещё четыре двери ближе к хвосту — туалет, туш, лаборатория и маленький склад. А остальные восемь — каютные.

   Я пошёл по коридору. Пол был голый металлический, хотя и мелко рифлёный, гулкий. Постелили бы чего‑нибудь, а то от каждого движения весь дирижабль будет гудеть… Думаю об этом, я рассматривал каютные двери — одинаковые, но с номерами и табличками…

   Слева — N8. Надежда Гареева, повар и Ольга Назарова, врач.

   Справа — N7. Наталья Вахрушева, фото–видеооператор и Анна Редина, метеоролог.

   Слева — N6. Максим Саппа, радист и Антонина Саппа, первый разведчик. Ого…

   Справа — N5. Павел Зубков, первый пилот и Дмитрий Зубков, второй пилот.

   Слева — N4. Дмитрий Лукьянов, третий механик и Иван Солнцев, четвёртый механик.

   Справа — N3. Виктор Редин, первый механик и Александр Коновалов, второй механик

   Слева — N2. Роман Буров, старший помощник и Вадим Толубеев, геолог. Никогда бы не подумал…