— Я даже знаю почему, — ответила я, барабаня пальцами по внутренней стороне двери, пока мы все дальше отдалялись от нашего квартирного комплекса.
Это было мое условие, иначе я бы не села в эту машину.
Когда пять дней назад мы с Каденом вернулись из нашего похода домой, я чуть ли не лопалась от волнения. И хотя Каден неоднократно уверял меня, что в этом не было ничего такого, и его мать с нетерпением ждала нашего знакомства, ему не удалось успокоить меня. Вместо этого мои мысли менялись от «унылых» к «на грани», и я перерыла весь свой гардероб в поисках наряда, который бы выглядел презентабельно для традиционного ужина в честь Дня благодарения. В какой-то момент моя комната превратилась в поле битвы, и вместо того, чтобы помочь мне, Каден, измотанный лицезрением моей одежды, просто рассмеялся надо мной, после чего я расплакалась и сообщила ему, что ни при каких обстоятельствах не поеду с ним к его матери.
Каден пожаловался на мое нытье, но, в конце концов, предложил мне сделку: во-первых, мне разрешалось самой выбрать саундтреки для двухчасовой поездки. Во-вторых, он помог мне собрать вещи.
Последнее происходило настолько же весело, насколько и звучит. Причем Каден, в отличие от меня, подошел к этому делу гораздо более конструктивно. В течение часа мы упаковали не только мою сумку, но и его.
И теперь мы ехали по шоссе в сторону Портленда. Боковым зрением я заметила, как Каден постукивал своими пальцами в том же ритме, что и я. Мне не удалось подавить хихиканье. В тот же момент он, хмурясь, посмотрел на меня, прежде чем его взгляд вновь вернулся на дорогу.
— Чего ты так по-идиотски хихикаешь?
Я закатила глаза. Видимо, в отличие от меня, музыка абсолютно не делала его счастливым.
— Я думаю, тебе она нравится так же, как и мне.
Он презрительно фыркнул.
— Тексты ужасные, звучание меня раздражает, и если мне придется еще раз слушать песню, в которой она жалуется на среднюю школу и одного из своих бывших, я, скорее всего, блевану.
Я лишь еще громче рассмеялась.
— Причем на твои колени, Эллисон, — невозмутимо добавил он.
Я немедленно перестала смеяться. Это произошло не столько из-за его мерзкой угрозы, сколько из-за того, как именно он произнес мое имя. Мне, несомненно, это понравилось, я не могла этого отрицать. Может быть, мне вообще не хотелось этого делать.
— Что ж, хорошо, — вздохнула я через мгновение, открывая бардачок. Я порылась в стопке компакт дисков и обнаружила альбом Бон Ивер, который мне очень нравилось слушать, когда у меня было более спокойное настроение.
Каден выглядел очень довольным, и в течение следующих нескольких минут, казалось, больше не был таким напряженным, как в начале поездки. Он даже слегка улыбнулся.
— Ты радуешься предстоящей встрече со своей мамой, не так ли? — осторожно спросила я, заряжаясь хорошим настроением, которое он излучал.
И даже если он просто слегка пожал плечами, его улыбка дала понять, что ответ был положительным.
Сначала я ощутила легкое прикосновение к плечу. Но проигнорировала его. Сон, в котором я находилась, был просто идеальным. Потом рука исчезла. Затем снова вернулась, дотронулась до моего колена, скользнула вверх по бедру и замерла.
Я так сильно подскочила на сиденье, что головой задела потолок машины. Мое паническое дыхание заполнило салон автомобиля. Только тогда я поняла, что мой ремень безопасности отстегнут. Я вскинула голову и уставилась во встревоженное лицо Кадена.
Это был только Каден. Всего лишь он.
Я с облегчением вздохнула, что прозвучало, скорее, как жадное заглатывание воздуха. Мне потребовалось мгновение, чтобы оправиться от испытанного мной ужаса. Только тогда я снова смогла взглянуть ему в глаза.
— Мы на месте, — нахмурившись, тихо сказал он. Подозрительно посмотрел на меня, но не спросил, что все это значит. И я была очень благодарна ему за это.
Наконец, я посмотрела в окно автомобиля.
Мы находились на подъездной дорожке белого коттеджа с симпатичной верандой, опоясывающей его по периметру. Это был маленький домик, в некоторых местах нуждающийся в покраске, со скамейкой под кухонным окном, множеством цветочных клумб вокруг веранды из темно-коричневого дерева и маленькой фронтовой частью крыши из того же материала. Он выглядел очень мило. Можно было ощутить уютную атмосферу, которая, казалось, окружала весь участок.
— Ты вырос здесь? — спросила я с трепетом и открыла пассажирскую дверь, соскальзывая с сиденья. Каден сделал то же самое и присоединился ко мне, когда я собиралась взять свою сумку.
— Частично. Родители развелись вскоре после того, как мне исполнилось одиннадцать. — Сложив руки за головой и нацепив кривую улыбку на лицо, которая не выглядела особенно счастливой, он посмотрел на дом своей матери. — С тех пор по выходным мне приходилось разъезжать между ее домом и домом отца на другой стороне города.