Новое собрание химических философов

«Поскольку металлы сотворены, а для всего сотворённого установлено размножение, установлено оно и для металлов; известно, что все вещи размножаются только с помощью семени; отсюда мы делаем вывод, что так и у металлов; поскольку всякой вещи Бог дал семя, то и у металла есть семя, затем оно даёт плод, плод в необходимое время созревает. Делаем вывод: рудники и металлы — плод земли, где созревает их семя, сотворённое Богом по подобию зёрен ржи и пшеницы. Чтобы скрыть имя сущностной материи, древние называли это семя первобытиём (premier estre), сульфуром Философов, их меркурием, солью металлов, золотом Философов и множеством других имён»[62].

«Совершенно очевидно, что, сотворив всё в вышних, Бог по подобию сотворил всё и в нижних; что во славе, то и в благодати, а что в благодати, то и в естестве. Сделал Он так для того, чтобы чрез видимые образы внешнего мира мы приходили к познанию истины сокрытого духа, а в действии видимых вещей читали о невидимом и чудесном действии Творца, его великом и вечном достоинстве и божественности.

"Бог не сотворил ничего, видимо не свидетельствующим о невидимом, ничего, не способного невидимо множиться, так, чтобы, преумножая в одном, мы могли бы бесконечно преумножать в бесконечном".

«Золото обычно порождается естеством по причине влажности мест, притягивающих испарения и поглощающих их. Их уготовляет Небесное Солнце, образующее тяжёлую глину (argille grosse), которой пользуются Горшечники. В ней и рождается золото»[63].

«Где находится наша материя?

R. — Она везде, но особо следует искать её в естестве металлическом, где её легче найти, чем в других местах.

Какую материю следует предпочитать?

R. — Самую зрелую, самую чистую и самую мягкую, но прежде всего надо следить, чтобы металлическая сущность её ещё не вошла в полную силу, но только созревала и имела металлический блеск[64].

Это субъект дорогой?

R. — Он груб и не содержит в себе никакого изящества, и, если некоторые говорят, что его можно купить, они не совсем неправы, но по сути это вовсе не товар, ибо ни к чему не годен, кроме нашей работы»[65].

«…Материя везде одна и та же, и бедные повсюду владеют ею, как и богатые. Известная всем, она не известна никому. Ошибаясь, народ отвергает её, как грязь, или постоянно задёшево продаёт, в то время, как она драгоценна для знающего философа»[66].

«Пусть люди рассудительные ищут только эту униженную Материю, ибо она заключает в себе всё, ими желаемое. В ней, соединённые, содержатся Солнце и Луна, но не простые и не мёртвые».

«В ней заключён огонь, из коего металлы извлекают жизнь; она даёт огненную воду, равно как и неподвижную (fixe) землю, она даёт всё, в чём нуждается подготовленный ум»[67].

«Не понимая, что для философа достаточно одного вещества, вы хватаетесь за множество, о, невежественные химики! В то время, как следует находящийся в процессе сгущения пар варить в одной чаше, выставленной под лучи солнца, вы предаёте своему огню тысячи составляющих. Так, в отличие от Бога, составившего всё из ничто (de rien)^XXIII, вы, напротив, сводите всё к первоначальному небытию (néant primitif)»[68].

«…ничто (rien) не рождается в мире без семени, благодаря коему все вещи соделываются и порождаются; познайте из этого, сыны ведения, что тщетно искать семя у срубленного дерева, искать его надо только у зелёного и целого».

Космополит, о Естестве в целом, Трактат III

(Cosmopolite, de la Nature en général, Traicté III)

Таким образом Космополит указывает на минеральную жизнеспособность, в противоположность металлической косности (inertie).

«Из этого простого образа умный и хорошо подготовленный в началах художества искатель сможет извлечь полезный и выгодный для себя вывод сам, если, конечно, последует указаниям старых мастеров начинать работу в момент, когда естество само достигает своего состояния. Он, без сомнения, сам поймёт, какой металл следует взять и какой минерал избрать для начала первой работы. Затем, размышляя об операциях самого естества, он сам поймёт, как соединить оживлённое тело (corps revifié) с другим, живым, ибо живое жаждет живого, и своими увидит глазами, и сможет осязать своими руками материальное свидетельство великой истины»[69].

«Наш камень рождается из разрушения двух тел (corps), — говорит Лиможон, — из них одно минеральное, а другое металлическое, и оба они укоренены в одной земле».