«Новое солнце на Западе». Беда Достопочтенный и его время

На этом фоне особое осуждение Беды вызывали два явления. В Нортумбрии, по словам Беды, оставалось еще немало земель, незатронутых христианской проповедью, где никогда не было «учителя, который... обучил бы истинной вере или различию между хорошим и дурным делом»[501]. При этом никто из жителей таких мест «не освобождался от уплаты подати епископу»[502]. Кроме того, для англо-саксонской знати приобрело особую привлекательность привилегированное положение, которое давал статус духовного лица — аббата или епископа. Согласно Беде, в Нортумбрии стало распространенным явлением основание «ложных монастырей». «Из-за нерадения предшествующих королей были сделаны глупейшие дары»[503]. Земли жаловались тем, кто заявлял о своем желании основать на них монастырь. Пожалование давалось за военную службу, но при этом земля не переходила по наследству. Теперь человек, получая королевский дар, освобождался от военной службы, женился и заводил на территории своего «монастыря» хозяйство, иногда приглашая туда беглых монахов из настоящих монастырей. Такое владение становилось наследственным. Беда описывал это явление с возмущением; отметим, что его беспокоило не только осквернение идеи бескорыстного служения Богу, но и мысль о том, что Нортумбрию будет некому защищать от угрозы нападения врагов («или в наше время умрет религия, исчезнет любовь и страх перед тем, кому открыты наши помыслы, или из-за сокращения численности мирского войска не хватит защитников наших пределов от варварского вторжения»)[504]. Там, где это было возможно, Беда предлагал считать такие земельные пожалования незаконными. Вспоминая план Григория I относительно церковного устройства в Британии[505], Беда советовал Эгберту увеличить число епископов в Нортумбрии с трех до двенадцати, учитывая огромные размеры существовавших диоцезов.

Это письмо представляет большой интерес не только как свидетельство о положении дел в церкви Нортумбрии, но и потому, что позволяет увидеть иного Беду — автора текста, не рассчитанного на широкий круг читателей. В письме, фактически, шла речь о тех же сюжетах, что и последних главах «Церковной истории народа англов», однако послание отличают критический взгляд на вещи, суровость и жесткость суждений. Сопоставление двух текстов ведет к постановке вопроса о том, насколько дидактические цели Беды, его приверженность к наставлению в вере на примере добрых и праведных деяний повлияли на описание современной ему действительности в «Церковной истории». Беда обходил молчанием все те проблемы, которые волновали и беспокоили его. Все указывает на то, что он предпочел бы не излагать свои мысли письменно. В 733 году Беда ездил в Йорк, чтобы обсудить с Эгбертом необходимость изменить сложившиеся в церкви порядки. Болезнь помешала Беде отправиться в Йорк снова. «Если бы на то была воля Божья, мне не пришлось бы писать тебе послание, потому что говоря наедине, в тайной беседе я бы мог более свободно поведать тебе все, что хочу и считаю необходимым»[506].

В конце «Церковной истории» Беда оглядывался на тот путь, который прошла христианская церковь, с признательностью за все, что было достигнуто деяниями святых, проповедников, учителей, благочестивых и усердных в вере людей. Обратим внимание те слова, которыми Беда завершал свой труд. «Из-за благоприятствующего мира и спокойных времен многие из народа Нортумбрии, как знатные, так и не состоящие на службе люди, со своими детьми, отложив оружие, стремятся скорее, приняв тонзуру, дать монашеский обет, чем заниматься военными делами. Какой исход получат эти дела — увидит последующий век»[507]. Если рассматривать их отдельно от текста письма к Эгберту, можно услышать в них отзвук «благодарственного псалма»[508]. Но в данном случае смысл заключительных слов «Церковной истории» понятен только при их сопоставлении с текстом из послания Эгберту. «Эти люди, совершенно невежественные в монашеской жизни, подчинили своей власти столько мест под именем монастырей, что не осталось нигде земли, где бы сыновья знатного человека, или воины, окончившие службу, могли бы иметь владение... Они продолжают жить в праздности, ...и покидают свою родную землю, за которую они обязаны сражаться...»[509].

Хотя Беда испытывал тревогу за будущее церкви и королевства, но в «Церковной истории», адресованной как его современникам, так и потомкам, автор предпочел не писать об этом. Обстоятельный рассказ о пороках современной церкви в сочинении подобного рода казался Беде неуместным. Советуя Эгберту принять неотложные практические меры для искоренения зла, сам Беда находил возможным наставлять своих читателей на праведный путь с помощью поучительных примеров и рассказов о достойных деяниях. Рассмотренный пример показывает также, что в каких-то случаях (при том что исследователи не располагают дополнительным материалом для выяснения, в каких именно) Беда либо старался обойти молчанием то, что его заботило, либо писал, но по-иному, упоминая об этом косвенно.