Новое время — новые дети

Потерпев фиаско на почве национального самоутверждения, он мог бы отыграться, козырнув личным происхождением. Но с точки зрения западных людей Федин отец — это в высшей степени сомнительное основание для гордости. Кто такие наши сегодняшние банкиры и воротилы бизнеса?

Во–первых, если выражаться высоким штилем, это представители криминальных структур, а попросту говоря — бандиты. (Не только в нашей, но и в западной печати уже не раз и не два сообщалось о том, сколько российских банков «отмывают» преступные деньги). В некоторых странах Запад, правда, появилась экстравагантная мода на пра–прадедушку–пирата, но насчет моды на папашку–пахана пока что не слыхать.

Во–вторых (впрочем, мы на такой последовательности не настаиваем, желающие могут поменять местами первое и второе), «новые русские» — это выходцы из партийно–комсомольско–чекистской номенклатуры. Можно было бы предположить, что к ним (а следовательно, и к их детям) на Западе относятся более благожелательно, ведь они не ходят в малиновых пиджаках, не украшены наколками и золотыми цепями, умеют пользоваться туалетом и носовым платком и даже порой владеют иностранными языками. Но такое предположение чисто умозрительно. Мало того, что в весьма недалеком прошлом именно эти люди олицетворяли враждебный коммунистический режим, так они еще и предали свою вчерашнюю идеологию. А предателей во всех без исключениях культурах презирают. Это поистине общечеловеческий принцип. И единственная возможность избежать остракизма состоит в том, чтобы представить свое предательство как прозрение. Что наша циничная номенклатура и попыталась сделать в начале перестройки. Но сегодня, когда о сращивании бывших номеклатурщиков с уголовниками знают даже дети дошкольного возраста, разговоры о прозрении уместны разве что в среде шизофреников.

Каким нескрываемым презрением (не путать с прозрением) веет, например, от слов крупнейшего западного экономиста Милтона Фридмена: «По всей стране <России>, опережая узаконение правительства, происходит, так сказать, не полностью легальная приватизация в весьма широком виде. Кто впереди в этой области? Конечно, номенклатура, люди, у которых положение, связи, опыт. Они и раньше были абсолютными циниками по части идеологии и использовали ее как средство удержания власти. Теперь это отброшено, и приватизация для них едва ли не единственное средство удержаться на плаву… Но если коммунисты хотят добровольно превратиться в капиталистов, пускай перековываются».

Так что хвастовство папой не прибавит Феде уважения в кругу одноклассников и учителей. Многие из тех, кто бывал за границей, обращали внимание на то, что европейцы явно стараются держаться подальше от наших нуворишей. И даже, как нам кажется, излишне муссируют тему русской мафии. (Чем мафия, естественно, недовольна, и порой выплескивает свое негодование на страницах «желтой прессы»). Аресты крупных мафиози вроде Япончика или громкие истории с убийствами — помните, например, богатого русского подростка, расстрелявшего во Франции все свое семейство? — тоже не добавляют популярности нашим новым «героям».

Разумеется, русских миллионеров всячески обхаживают как выгодных клиентов, но это бизнес, он жестко отграничен от личного отношения. А Феде–то как любому ребенку школьного возраста важно именно отношение. Дружба, признание — вот самые актуальные ценности в эти годы.

Положение детей высокопоставленных российских чиновников принципиально ничем не отличается от описанного, так как о повадках и выходках этих «бульдогов под ковром» на Западе пишут еще откровеннее, чем у нас.

Итак, наш Федя оказывается за границей как бы меж двух огней: там его не принимают за своего, а «повернуться к Европе задом» и опереться на традиционные культурные ценности он не может. И начинает ненавидеть и тех, и этих. Одних за то, что они его унизили, а других — свой народ и страну — за то, что они его на такое унижение обрекли.