Nовое Vремя

Нет — не страх. Момент отвращения к самой себе. Ты — тоже оборотень. Но, перестала видеть в этом повод для гордости.

Медикар виляет, его заносит вправо. Что такое? Елена и ее спутник расслабленно уселись на полу. Задняя дверь по-прежнему настежь. В ней видны небо и вода. И больше ничего.

Машину раскачивает, мелькает стремительно убегающий назад парапет. Хлоп, и снова шоссе! Аж рессоры заскрипели. Ох, здорово. Этот сундук еще и летать умеет! Низенько-низенько, но хватило перемахнуть через дорожную пробку. Объявится Сакратиф — расцелуешь старикана.

Кто гений — так это он. И смельчак. Лично руководил спасением твоей драгоценной особы. Дело секретное и настолько важное, что перепоручить никому нельзя. Чем меньше посвященных, тем лучше. Гордись, красава…

Вместо радости опять впадаешь в уныние. Пусть мыслечтение тебе сейчас недоступно. И без него ясно, чего добивается Сакратиф. Скоро поймет, как жестоко обманулся. Ничего не скажет. Вздохнёт. Ленивым манием руки отдаст приказ. Не нужна больше. В расход.

Разве, заступится кто. Допустим, Елена. Нет, правда же — уверяла, что давно на тебя не злится. Кажется, Сакратиф ее ценит, прислушивается к ней. Второе влиятельное лицо… нет, влиятельная маска — тот, кто сейчас над тобой хлопочет. Красноволосый молодец. Как бы затеять с ним разговор?

В голову забредает странная мысль. Не с ним, а с ней! Бронежилет под черной военной формой скрадывает очертания фигуры. Но, кошачья грация в движениях характерна для женщины. Эх, Сакратиф… Гнусный старик! Подобно тиранам древней Терры, держит при себе охрану из девиц. Якобы, у них зорче взгляд и быстрее реакция, чем у мужчин.

Придумываешь, что бы такое вякнуть, для затравки… Но, этот тип начинает разговор первым. Металлический оттенок придает гротескное звучание заботливым словам.

— Постарайтесь заснуть. Разбужу, когда надо.

Надо поддерживать беседу, чтобы что-то выведать. Но, и спать очень хочется.

— Как… тебя… зовут?..

— Лиза. Спите. Потом поговорим.

— Почему… потом?..

— Потому, что я за вас отвечаю. Вам нужен покой и хороший отдых. Тогда поправитесь.

— А то… тебе… попадет… — силишься вспомнить ее имя, вроде только что слышала.

— Еще как.

Засыпая, шепчешь:

— Сакратиф… очень… строгий?..

Провалившись в глубину сна, и не расслышав ответа, всё равно знаешь, что да.

«…неудержимого и панического бегства огромной массы людей. Не разбирают дороги, бросают оружие и технику. Ломят напропалую, их лица полны животного ужаса…

Внимание! Приносим извинения! Передачи прекращены по техническим причинам».

Это бубнит видео. Звук выведен на минимум, но всё же разбудил. Зевая переворачиваешься на другой бок. Постель — мягкая, удобная. В спальне зеленый сумрак от задернутых штор. Чудненько. Еще подрыхнем.

«…славная столица, и весь народ Эгваль с радостью ожидают прибытия Томаса Канопоса! Добро пожаловать, великий наследник Ариэля Солтига!..»

«Да, хватит уже, спать хочу!.. Что-о-о?! Чего там ожидаете?!..»

Чуть не выпрыгиваешь из постели, ошалело мотая головой. Спускаешь с кровати голые ноги. Кроме ночнушки, на тебе ничего нет. Это кто же тебя раздевал, одевал?

Открывается дверь, входит Елена. На ней светло-зеленое платье и матерчатые туфли без каблуков. Вид совсем домашний. Не скажешь, что отпетая уголовница. Мысленно одергиваешь себя. Хватит думать, как Хозяйка. Да, большая заслуга, сделать из пиратской вольницы приличное государство. Кто знает, вдруг и Сакратифу удастся подобное?

У Елены вид, будто хочет быстрее покончить с неприятным делом. Отдергивает шторы. За окном ранний вечер над городом-спутником столицы. Он называется Бета. Знакомые места.

— Шеф хочет тебя видеть. Готова?

— Вроде, да. Это ты, что ли, меня в постельку укладывала?

— Мы с Лизаветой. Пока ты под спящую принцессу косила. Вставай, давай. Шмотка в шкафу.

Быстренько одеваешся, обуваешься. С удивлением видишь в шкафу свою, бывшую Ксены, курточку. Накидываешь на плечи. Не случайно ее вернули. Жучками, небось напичкали. Что Ксена, что Елена — одного поля ягоды.

Черт бы с ней, Ксеной! А то, что Елена Прекрасная служит бандиту — обидно. Не такой ее помнишь. Всё, что имела — потеряла. Все, кто был дорог — стали чужими. Так больно, не передать. Сколько безмерно долгих лет терзалась чувством вины! Что с твоей принцессой? Жива ли? Как вообще ты могла с ней так поступить?!

Настал день, о котором мечтать не смела. Вы встретились вновь! Но, груз вины навсегда пребудет с тобой.