Nовое Vремя

Грета достала портсигар, дрожащими пальцами вынула папиросу. Стас щелкнул зажигалкой. Сам он не курил. Да и Грета давно не баловалась эйфорином. Но сейчас тот, похоже, случай, когда плохие привычки уже не повредят.

Стас собирался что-то сказать Грете. Или она ему.

— Замолчите! — вмешалась Лора. — Оба замолчите. Пока я живая, я хочу разобраться, что произошло.

13. ЖАЖДА СМЕРТИ

Сей лик, божественный и светлый,

Один и тот же каждый год —

Портрет в рождественских газетах

Привык разглядывать народ.

С младых ногтей и до кончины

Одна дорога: «Светлый путь».

Какие ж к этому причины,

Что больше некуда свернуть?

На весь народ — одна Хозяйка,

Ее слова — для всех закон.

Как чародейка и всезнайка

Судьбу страны ставит на кон.

Так в чем секрет ее величия,

Не гаснет нимб над головой —

Ее волшебного отличия,

Что поднимает над толпой?

В чем тайна власти неизмеренной?

Без остановок и преград,

Исполнены благих намерений,

Идем за ней дорогой в ад…

Живет в ней дух и голос множества!

В ней — воплотилось большинство!

Она — великое ничтожество,

За что и вышла в божество.

Босые ноги слегка вязнут в теплой дорожной пыли. Вид у тебя далеко не божественный. С ее чертовым высочеством не сравнить. Потертые до легкой дырявости джинсы и цветастая рубашка, завязанная узлом на животе — вся твоя одежда. Полуденная жара спала, поперек тракта наискось протянулись тонкие тени деревьев. Среди них — твоя тень вершит свой путь. Куда? Спроси ее, не даст ответа. Спроси себя. Ты знаешь? Нет.

Дорога уходит вдаль, теряясь в сизом мареве на горизонте. Как бесконечная аллея, ведущая сквозь необозримое пшеничное поле. В золоте колосьев местами рдеют цветущие маки. Вокруг царит торжественная тишина.

Чу! Ее нарушает далекий звон колокольчика, мягкий цокот подков и скрип колес. Ускоряешь шаг, торопясь увидеть: кто едет тебе навстречу. Ты соскучилась в одиночестве. Тутошнее дорожное движение никак не назовешь оживленным.

А вот и местное авто! Длинноухий пони, запряженный в легкую повозку, которой правят две девочки лет семи. Одинаково одетые в маечки и короткие шорты. Темноволосые, с мальчишескими прическами. Похожие друг на дружку, как две капли воды. Бобби держит вожжи, так, для форса — пони знает дорогу, да и не сбиться здесь с правильного пути. Тея скептически улыбается восторгу сестры.

Обе видят тебя. Тея восклицает:

— Тпру! Стоять… Тормози, дура!

Бобби натягивает вожжи. Двуколка останавливается, пони хитро косится на тебя коричневым глазом. Бобби лихо спрыгивает с коляски на дорогу, и, не удержавшись на ногах, плюхается на четвереньки. Быстро вскакивает, вытирает ладони о шорты. А Тея культурно становится на подножку, и спускается неторопливо, с достоинством принцессы. Встает рядом с Бобби. Та незаметно делает ей «козу».

Ты опускаешься на колени, протягивая к ним руки. Обе девочки кидаются к тебе, ты ощущаешь живые и теплые объятия дочерей. Правда или тебе кажется, что девочки подросли на пару сантиметров за те месяцы, что вы не виделись? И волосы отпустили чуть длиннее. Слезы слепят тебя, ты часто смаргиваешь.

— Мам! Ты чего? У нас всё хорошо… — говорит Тея.

— Долго не виделись… девочки мои…

Бобби целует тебя, и Тея от нее не отстает. Обе гладят твои волосы, немного удивляясь, что ты тоже предпочитаешь короткую стрижку. Пока Бобби, опомнившись, не предлагает:

— Поехали, мам! Садись!

— А… Боливар выдержит троих?

— И четверых — запросто! Его зовут Роси.

Сиденье в коляске достаточно широкое, чтобы ты поместилась в центре, а Тея и Бобби слева и справа от тебя. Роси бодро шествует сам, без понуканий.

Дорога идет чуть-чуть под уклон; впереди открывается долина, и ней город в лучах заходящего солнца. Необычайной архитектуры, воздушно-прекрасный; город-загадка, шарада, в которой сложным образом сплелись цвет камня, блеск стекла и зелень бульваров.

Бобби и Тея радуются твоему восторгу, их личики светятся от предвкушения еще больших чудес, с которыми они тебя познакомят. Капли короткого летнего дождя падают на лицо, а девочки, смеясь, ловят их в ладони.

Раздается чей-то голос, тихий, но отчетливый; давно позабытый, и всё же смутно знакомый; его слышишь только ты: «Когда тебе понадобится рай, вспомни этот сон».

Ощущение себя и мира по возвращении в реальность было абсолютным. Простой, но невообразимо прекрасный сон навсегда останется в памяти. Он дал тебе так необходимую передышку.