Новогоднее чудо

– Тогда, может, будешь оладушки с шоколадным сиропом?

– Что-то настроения нет.

Виктор встревоженно посмотрела на дочку. Раньше она никогда не отказывалась от любимого лакомства.

– Ты из-за шарика так расстроилась? Зайка, ну нельзя же так переживать по пустякам.

– Папа, это не пустяки! – Ева снова чуть не плакала. – Он отдал мне их, потому что я пообещала! Он ничего с нас не взял, а я не справилась!

Виктор глубоко вздохнул. Он пододвинул стул и сел рядом с дочерью.

– Такое со всеми иногда случается, солнышко. Завтра ты уже об этом и не вспомнишь, вот увидишь. А пока отнеси глазунью маме, хорошо?

Понурив голову, Ева взяла тарелку с завтраком и поднялась в комнату родителей.

– Доброе утро, солнце, – улыбнулась ей Анна.

– Привет, мам. Ты как себя чувствуешь?

– Все в порядке, просто голова побаливает. – Она снова улыбнулась, но Ева знала, как ей плохо. Голова у мамы болела часто и долго – кажется, папа это называл «мигрень». – А ты почему такая хмурая? Из-за шарика расстроилась?

Ева неопределенно повела плечами.

– Ну-ка, садись рядом. Ты боишься, что подвела дедушку продавца?

– Он ведь мне их доверил. Я пообещала, что буду аккуратно. А сама…

– Ну, во-первых, разбила шарик не ты, а я. А во-вторых, тебе надо все ему рассказать.

– Ты что! Он же расстроится! Да и ругаться будет.

– Не будет. Не надо бояться говорить правду, какой бы она ни была. Это правильно, и от этого станет легче.

– Легче?

– Ага. Не веришь?

– Не очень.

– Тогда попробуй сама. Давай я пойду с тобой?

– А папа ругаться не будет?

– Я ему объясню, что мы ничего плохого не хотим. Все будет хорошо. Отправь там его ко мне, ладно? Спасибо за завтрак, милая.

Ева вернулась на кухню, сказала отцу, что мама его зовет, села за стол и принялась ждать. Папы не было долго, минут двадцать, наверное. Девочка болтала ногами и разглядывала узоры на стекле. До нее доносились негромкие голоса родителей:

– Ты мне назло это делаешь? – раздраженно спросил Виктор.

– Я это делаю нашей дочке на благо, – примирительно отвечала мама. – Милый, помнишь, ты рассказывал мне про свою маму? Помнишь, рассказывал мне, что все твои друзья боялись рассказывать родителям о проблемах, а ты первым делом звонил маме, когда что-то случалось? Ты знал, что она всегда поймет, подскажет, что делать. Я хочу, чтобы у нашей Евы было так же.

Виктор поджал губы, но Анна уже видела, что он сдался.

– Ладно, – сказал он. – Тогда я сам с ней схожу, а ты отдыхай, пока мигрень не пройдет.

– Спасибо, милый.

Когда Ева с папой подошли к магазинчику, девочка вдруг засомневалась.

– Давай, малышка, все будет хорошо, – подбодрил ее отец.

– Я не смогу.

– Сможешь, конечно. Зайка, ты ничего плохого не сделала, ясно? Он не станет ругаться, не переживай. Если что – только позови, и я приду. Смелей!

Девочка с трудом открыла резную деревянную дверь и зашла в магазинчик. Продавца не было видно, но на прилавке лежал рулон красивой оберточной бумаги с оленями, рядом стояла нарядная коробка. Ева немного помедлила, но все же взяла себя в руки и позвонила в звоночек.

– Одну секунду! – раздался знакомый теплый голос продавца.

Ева закусила губу. Не поздно ведь еще убежать. Ну не расскажет она ему, и что с того? И дедушка продавец не расстроится, и ей самой легче будет. Но легче ли?

Занавес отдернулся, к прилавку вышел старик. В этот раз на нем были очки-половинки в тонкой золоченой оправе.

– Это ты, малышка! – он мягко улыбнулся девочке. – Пришла историю послушать или случилось чего?

– И то и другое, – тихо ответила Ева, опустив голову.

– О, неужели шарик разбился? – в голосе старика не было ни злости, ни разочарования, только легкая грусть. – Не расскажешь, как это произошло?

– Родители немного поругались. Мама испугалась и уронила его.

– Вот оно что. Тогда все ясно. Придется мне, видно, на чай тебя пригласить, да историю рассказать.

– Я бы с удовольствием, но папа будет ругаться.

Продавец глянул в окно. Виктор стоял неподалеку от лавки и хмуро смотрел на него.

– Что ж, ты можешь позвать его с собой, – пожал плечами старик. – Погоди-ка секунду.

Он вынул из-под прилавка пыльную потрепанную коробочку, достал из нее маленький сверток и протянул его Еве.

– Что это?

– То, что может заставить его присоединиться к нам. Беги, попробуй.

Девочка осторожно взяла сверток и вышла из магазина.

– Ну как, домой? – спросил папа и заметил в ее руках бумажный кулек. – Это еще что?

Ева протянула ему сверток и сказала:

– Дедушка продавец приглашает на чай. Пойдем со мной.

Виктор осторожно взял его и медленно развернул. Внутри оказалась обыкновенная елочная игрушка – деревянная снежинка, покрытая серебристыми блестками. Дерево было потемневшим от старости и кое-где потрескалось, но его заботливо покрыли лаком, не дав времени совсем испортить украшение. Папа почему-то смотрел на него с удивлением и непониманием.

– Ладно, – вздохнул он и протянул руку дочке. – Идем.

Ева почувствовала, как дрожит его рука. Она первая сделала шаг и потянула отца к лавке.

Вместе они переступили порог. Продавец не поздоровался и как-то странно смотрел на посетителя. Виктор прочистил горло и сказал: