Новогоднее расследование

Василий Оттович ожидал, что это его заявление вызовет очередной взрыв всеобщей истерики. Вместо этого присутствующие, как загипнотизированные, продолжили молча смотреть на доктора. Слегка смущенный вниманием, Фальк машинально запустил пятерню в волосы, которые художественно растрепались (незаметно придав ему обаяния), и решил продолжить:

— Так уж получилось, что я могу быть уверен в невиновности Екатерины Петровны и отца Нафанаила — они вошли на первый этаж у меня на глазах. Также вне подозрений Лидия. Не потому, что она моя невеста, конечно же, а потому, что спряталась на кухне и не могла попасть оттуда на второй этаж.

— Ну, спасибо! — саркастически заметила Лидия.

— Вынужден быть объективным, — пожал плечами Василий Оттович. — Четверо людей побежали в гостиную, откуда лестница ведет на второй этаж. Одного нашли убитым. Поэтому, думаю, вы понимаете, отчего у меня и, как вы понимаете, у полиции, будут трое подозреваемых. Со столичными служителями правопорядка я дел, к счастью, не имел, но, в силу некоторого опыта общения с другими полицейскими и прокурорскими работниками, должен заметить, что чистосердечное признание облегчает участь преступника. А посему, пока мы здесь сидим и ждем городового, я бы предложил убийце сознаться и передать себя в руки сыщиков.

Сам Фальк счел тираду аргументированной и убедительной, а потому несколько расстроился, когда Ксения, Наталья и мадам Жаме промолчали. Вместо них вдруг подала голос Екатерина Петровна.

— А я, кажется, видела того мальчика, что зарезанным лежит.

— Уверены? — с интересом спросил Фальк.

— Можете мне не верить, но память на лица у меня отменная, — гордо ответила Островская. — При моем роде занятий это крайне нужная вещь. А то поставишь правило «Никаких гостей, особенно мужского пола», а некоторые как поведутся шастать…

— И что же, он здесь шастал? — уточнил Василий Оттович.

— Нет, он не шастал, — отрезала Екатерина Петровна. — Но я его видела ровно год назад. Столкнулась здесь, у главного дома. Он, ведь, тоже на льду поскользнулся тогда. Я уж думала, сейчас жаловаться пойдет, ан нет — вскочил и поспешил прочь.

— Очень любопытная деталь, — сказал Фальк. — И что же, вы говорили об этом полиции?

— Какой полиции, молодой человек, что вы? Они меня не особо-то и расспрашивали тогда!

— В таком случае дело принимает крайне интересный оборот, — задумчиво произнес Фальк.

— Почему мне кажется, что у тебя уже есть своя гипотеза о произошедшем? — поинтересовалась Лидия.

— Потому, что так оно и есть, — просто признал Василий Оттович. — Если желаете, я даже могу ее озвучить, пока мы ожидаем отца Нафанаила с полицией.

— Я, вот, желаю! — подала голос квартирная хозяйка.

— Это дело вас вообще не касается, — проявила необычную для себя резкость Ксения.

— Еще как касается, милочка! — вскинулась Екатерина Петровна. — Коль злодея быстро поймают, то я смогу быстренько освятить флигель и заявить, что все слухи про проклятия самоубийцы и призраков — это просто грязные наветы завистников!

— Если возражений нет — тогда прошу внимания, — Фальк оглядел собравшихся и начал. — Для начала необходимо уточнить, что все мои умозаключения, за редким исключением, являются домыслами. Прошу простить мне эту вольность. Но у меня на руках достаточно свидетельств, чтобы выстроить гипотетическую картину произошедшего. Вернемся к самому началу — трагедии, что собрала нас здесь. Смерти, что была объявлена самоубийством на основании оставленной записки и косвенных свидетельств. Согласитесь, полиции гораздо проще списать смерть на трагическую случайность. Не знаю, каково было первоначальное заключение судебного медика, но, как я могу засвидетельствовать сейчас, гибель Федора Григорьева, несущая очевидное сходство с происшествием годичной давности, самоубийством не является. А посему — что, если Александра также была убита? В этом случае сегодняшний спиритический сеанс играет совсем другими красками. Особенно, учитывая личность нашего медиума.

— А что не так? — обиделась Дафна.

— Следует признать, что я абсолютно несведущ в спиритическом мире Петербурга, но одно могу сказать точно — вы, сударыня, не смогли бы обмануть даже самого наивного простака, который жаждет быть обманутым. Не знаю, существует ли на самом деле мадам Жаме, но вы точно ею не являетесь.

— Она точно существует! — заявила Ксения. — Ее рекомендовали исключительно сведущие люди!

— И они свели вас лично? — уточнил Фальк.

— Эм… Нет, — растерянно признала Миронова. — Я попросила слуг найти ее адрес и отнести ей письмо.

— В таком случае, можно с уверенностью утверждать, что настоящая мадам Жаме ваше письмо не получила, и вместо нее на сеанс явилась самозванка.

— Но зачем ей это? — удивилась Лидия. — Неужели… Неужели, чтобы убить Федора?

— Тьфу на тебя! — воскликнула лже-медиум. — Еще не хватало грех на душу брать!

— Отец Нафанаил бы оценил, — поддержал ее Василий Оттович. — Нет, думаю, Федор ей нужен был живым. А что до вопроса «зачем?» — мадам… Не знаю, как вас там на самом деле…

— Людмила Николаевна мы, — солидно отозвалась недавняя француженка.