Новогодние неприятности, или Семья напрокат

— Нет. Отложить все планы, поехать к Юле и приложить максимум усилий, чтобы она согласилась.

Улыбаюсь. Странно или нет, но от разговора о Сладковой тепло разливается по венам, выправляется испорченное настроение, а снеговик, стоящий на клумбе и вовсе кажется произведением искусства.

Юльку я знаю примерно лет пятнадцать. С тех пор, как наши мамы пересеклись на каком-то симпозиуме и начали ходить друг к другу в гости. Я дрался с ее одноклассниками, когда они попытались ее травить. Она кормила меня кексами, приготовленными по фирменному рецепту теть Анжелы. Я возил ее на вручение аттестатов и танцевал с ней на выпускном, потому что тогда она рассталась с парнем. Она писала за меня лекции, чтобы вредный препод с горем пополам поставил мне несчастный зачет.

Со Сладковой у меня связано много милых моментов, и уж ей я могу с чистым сердцем доверить свою дочь. Она знает любимые Алискины блюда и фильмы. Она читала ей сказки на ночь, когда я улетал в командировку, а моя бывшая супруга делала карьеру модели и изгибалась в самых немыслимых позах перед объективом фотоаппарата. Она, в конце концов, уговорила меня разрешить Алиске проколоть уши и подарила ей маленькие изящные сережки-гвоздики.

— Решено. Едем.

Кивнув Парфенову, я двигаю к припаркованному за воротами автомобилю, где нас ждет Захар, и попутно растираю замерзшие плечи. Под ногами хрустит снег, а в душе зарождается предчувствие чуда.

Я с легкостью представляю Юльку в теплом домашнем костюме на моей кухне за плитой и не испытываю никакого отторжения к нарисованным воспаленным мозгом образам. Хоть еще недавно я клялся и божился, что не подойду ни к одной женщине на пушечный выстрел.

Так меня вымотал громкий скандальный развод.

— Захар, останови у цветочного, пожалуйста.

Заметив бутик, я прошу Терентьева притормозить и замираю у витрины с многочисленными букетами. Пристально изучаю вазоны с розами, лилиями, орхидеями и гадаю, что может понравиться Сладковой.

— Упакуйте мне десяток голландских, пожалуйста.

Выбираю банальное, но проверенное, и с чувством выполненного долга ныряю обратно в салон. Ленчик ехидно посмеивается, разве что не озвучивает пресловутое «я же говорил», написанное большими буквами у него на лбу, Захар тактично молчит и мчит нас к Юлькиному кафе.

— Удачи тебе, Казанова.

Желает напоследок Парфенов, и я направляюсь покорять неприступную крепость по фамилии Сладкова. Помню, как смешно она вчера смущалась, когда я расстегивал рубашку у нее в квартире. Помню, как испуганно округляла свои огромные красивые глаза светло-голубого цвета. И как зарядила мне пощечину, догадавшись, что я ее использовал, тоже помню отчетливо.

И от всех этих сцен, ярким узором отпечатавшихся на подкорке сознания, тепло снова скапливается на ладонях. Согревает изнутри. Умиротворяет.

— Дамы, здравствуйте. Юлия.

Мазнув равнодушным взглядом по двум девушкам, сидящим за столиком у окна, я все внимание уделяю Сладковой. И она краснеет. Заливается абсолютно очаровательным румянцем и кусает нижнюю пухлую губу, вызывая далеко не приличные мысли.

— Мне, пожалуйста, американо, кусочек «Наполеона» и Юлию.

Изучив меню, прошу на полном серьезе, а Сладкову прорывает. Она-таки отмирает и выпаливает без остановки, словно пулями из автомата в меня шмаляет.

— А Юлии нет. Заболела, умерла, уехала на Северный Полюс. Готовится к полету в космос с Белкой и Стрелкой.

Упирает локти в разделяющий нас прилавок и вздергивает острый упрямый подбородок, мне же хочется щелкнуть ее по маленькому аккуратному носу.

— Все еще дуешься на меня за утро? — безошибочно расшифровываю гневный блеск ее лазурных омутов и пытаюсь заслужить прощение, протягивая подруге детства букет.

На ее месте любая другая девушка смущенно бы опустила глаза и робко поблагодарила бы за цветы. Но Юля молча забирает розы и с боевым кличем опускает их мне на макушу.

Фурия, не иначе.

— Юль, я, правда, не хотел, чтобы все так получилось…

— Как так? Чтобы моя спокойная размеренная жизнь превратилась в шапито и глупое реалити-шоу, Ларин?

— Юль…

— Я дала журналистам интервью, Демьян. Ну, как, интервью. Скорее короткое сообщение.

Мстительно высекает Сладкова, а я обреченно вздыхаю. Рисую самые худшие последствия, визуализирую недовольную физиономию Парфенова и вполне серьезно рассматриваю перспективу иммиграции. Только совсем не жду, что голубоглазое исчадье ада напротив озорно улыбнется и выдаст.

— Я подтвердила, что ты мой жених.

— Юлька! — кричу так громко, что подскакивают на стульях девчонки за столиком у окна, и тянусь через прилавок, чтобы обнять свою палочку-выручалочку. Но она не позволяет, упирая ладони мне в грудь.

— Но у меня есть ряд условий, Ларин.

Глава 4.1

Юля

— Что?

— Условия, Демьян. Ты прямо как маленький? У нас с тобой деловое соглашение. Я хочу определенных гарантий.

Улыбаюсь украдкой, фиксируя неподдельное изумление на депутатском лице, и прошу Женьку меня подменить. Варю два карамельных латте и сгружаю их над поднос, чтобы немного подсластить пилюлю для Ларина.