Новогодние неприятности, или Семья напрокат

Просочившись в кабинет, я устало падаю в кресло и распутываю узел успевшего поднадоесть галстука. Он отправляется на край стола, туда же летит пиджак, отщелкиваются верхние пуговицы рубашки.

Сейчас собрать мы горнолыжную снарягу, взять девчонок и мотнуть с ними в Домбай или в Приэльбрусье. Любоваться природой, глотать морозный чистейший воздух и не выходить на связь с внешним миром.

Забуриться в уютный деревянный домик, пить горячий чай и заедать его вареньем из клюквы и смотреть на то, как красиво горит в камине огонь.

Мечты-мечты. Среди всей этой суеты, очередной предвыборной гонки, цифр, экзит-полов вряд ли можно надеяться на внеплановый семейный отдых. Дай Бог дожить до Нового года, там будет несколько выходных.

Разобрав скопившиеся на электронке письма, я блаженно потягиваюсь и намереваюсь вернуться к Алисе с Юлей. Мешает телефонный звонок. Красноречивое «мама» на экране мгновенно окунает меня в ушат ледяной воды, засыпает за шиворот горку снежинок и заставляет напряженно думать.

Я обещал заехать в гости и забыл? Я не поздравил ее с днем матери? Я должен был вести ее сегодня в театр и случайно потерял билеты?

— Алло. Привет, мамуль, — перебрав пару десятков мыслимых и немыслимых вариантов, я все-таки принимаю вызов и, наученный горьким опытом, отдаляю трубку от уха. Не зря.

— Здравствуй, сын. Как это понимать?

Вдыхаю шумно. Выдыхаю медленно. И озвучиваю одну из наиболее логичных версий.

— Ленчик опять сказал тебе, что мой график забит и в нем нет окон, и вы поругались?

— Нет. То есть да. Но не в этом суть! Я звоню тебе по другому поводу, Демьян.

Снова вдох. Снова выдох. И нейтральное.

— М?

— Сын, вот скажи. Я для того тебя рожала, чтобы от посторонних людей узнавать о твоей помолвке?

— А-а-а…

Тяну неопределенно и гадаю, как мы со Сладковой будем выкручиваться. Признаваться в притворстве нельзя — чем меньше людей о нем узнает, тем больше вероятность, что наш секрет не выплывет наружу.

А после фееричного развода, когда бывшая супруга кем только меня ни обзывала, дойдя вплоть до альфонса и сатаниста, еще один скандал мне совсем ни к чему.

— Что, а-а-а? — передразнивает мама на том конце провода и продолжает напирать? — А нам с Олей когда вы планировали сообщить? Когда сыграли бы свадьбу и улетели в свадебное путешествие? Или после того, как Юлька родила бы мне еще одного внука?

— Ну, не ругайся, мам. Ты же знаешь, мы вас очень любим, — выкидываю на стол главный козырь и тарабаню так быстро, что мама не успевает меня перебить. — Все очень спонтанно получилось. Хлопоты с Юлиным переездом. На следующей неделе устроим семейный вечер, посидим, поболтаем…

— На следующей неделе?! — взвивается моя дорогая родительница, но я остаюсь непреклонным. Нам со Сладковой к этому ужину надо хорошо подготовиться и обсудить легенду.

— Да. У меня, действительно, очень плотный график. Целую, пока.

Отбив звонок, я отправляю телефон в авиа-режим и иду на кухню, где Юля заканчивает заплетать Алиске две пышных косы. Девчонки тихо хихикают, сияют обе и вроде бы отлично ладят.

По крайней мере, мне не придется извиняться за зубную пасту в тапочках Сладковой и за ящерицу в ее сумке, как это происходило с двумя нянями. Ольга до этой стадии проверки не проработала.

— Девчонки, а, девчонки. Я тут прикинул…

— А?

— Что?

Спрашивают в унисон и совершенно одинаково склоняют набок светлые головы. Не провели и полного дня вместе. А уже друг друга копируют.

— Может, сгоняем в торговый центр, а? Присмотримся к новогодним подаркам. На елку наряженную поглазеем. Съедим что-нибудь вкусненькое. Только, пожалуйста, без орехов.

Протестующе поднимаю руки, а Златовласки громко смеются и наперегонки бегут одеваться. Мой дом снова наполняют звуки радости, и за одно это я готов расцеловать Юлю в обе щеки, что я и делаю, когда она возвращается в гостиную в пушистом малиновом свитере и черных джинсах, облегающих ее аппетитные округлые бедра.

Я, кстати, тоже меняю костюм на свитер и джинсы и ощущаю себя комфортно среди шатающихся вдоль витрин мужчин. В Афимолле многолюдно и празднично. Островки с новогодними декорациями радуют глаз, разноцветные шары висят под потолком, мерцают золотым сотни гирлянд.

Правда, на миг я серьезнею, потому что в праздно шатающейся толпе мне мерещится силуэт бывшей жены. Только вот она сейчас должна покорять Барселону, так что я расслабляюсь. Левой рукой сжимаю дочкину ладонь, притискиваю Юлю к правому боку и направляюсь опустошать кредитную карту в магазин сувениров.

— Этот или этот?

Хватаю с вешалки два свитера. На одном изображен непропорциональный снеговик, на другом — такой же кривой олень.

— С рогатым бери. Твоим коллегам понравится.

Сладкова тыкает пальчиком в бело-красное недоразумение и заливисто хохочет. Смех у нее заразительный, передается за пару секунд воздушно-капельным путем, и через мгновение уже мы с Алиской хихикаем. Остановиться не можем, держимся за животы.