Новогодний рейс

— Было. Сама видела. И вообще «свет от погасшей звезды — все еще свет!».

Лавров пожал плечами.

— К тому же ты мужчина. Мужчинам вообще проще со смыслами.

— Единственное, с чем не могу не согласиться, так это с тем, что я мужчина. А мужчины не спорят с женщинами. Ладно, пусть будет по-твоему — у меня все хорошо и замечательно. Талант и популярность. И меня узнают на улицах!

Лавров опрокинул рюмку.

— И почему я не влюбилась в тебя? — вдруг серьезно сказала Броня. — Может, у нас с тобой все бы сложилось. Ты странный, я странная… Мы бы совпали в своей странности.

Она подошла и поцеловала его в небритую щеку.

— Слушай, ты не захмелела, часом?

— Точно. Я совсем пьяная!

Она уселась к нему на колени:

— Надеюсь, ты этим не воспользуешься!

— Можешь не волноваться, — усмехнулся Никита, — у меня к тебе нежные братские чувства или даже отцовские… Хотя ты сногсшибательная девушка!

— Спой мне что-нибудь, — попросила Броня.

Лавров достал гитару.

На следующий день Броня зашла в магазин одежды. Уныло походила среди вешалок, вздохнула — как они эту одежду выбирают! После получасового блуждания по магазину она почувствовала усталость, как после двухчасовой пробежки. Потом схватила первое попавшееся платье и ринулась в примерочную.

Из зеркала на нее взглянула худенькая растерянная девушка в пестром леопардовом платье. Причем растерянная девушка была отдельно, а леопардовое платье отдельно — они не составляли общей истории.

Броня повесила платье на вешалку, натянула джинсы и пошла домой.

Дома задумалась — может, хоть с прической намудрить… Перекраситься? Крендельбобелей каких-нибудь навертеть?

Вместо привычной косы она сделала конский хвост, накрасила губы и пошла к Павлу. Впрочем, на Павла ее ухищрения не произвели никакого впечатления. Он сказал, что очень занят, и ушел, оставив ее в расстроенных чувствах.

Броня кинулась к Лаврову.

— О! Губы накрасила, молодец! — похвалил тот. — И причесалась по-новому. Надо же — хвост, как у лошади, смешно!

— Смешно?! — завыла вдребезги несчастная Броня.

— Красиво! — заверил Лавров.

— А Павел даже не заметил.

— Слушай, а он вообще знает, что ты по нему сохнешь?

Она смутилась:

— Наверное, нет. Хотя, может быть, догадывается…

— Плохо! Лучше сразу внести ясность в отношения. Объясниться.

— И что делать?

Никита почесал в затылке:

— Ну что. Давай, как гений учил, он, поди, знал, что делать. Письмо надо писать. «Евгений Онегин» — классика жанра!

— Я не знаю Пашиной электронной почты! — прорыдала Броня.

— При чем здесь электронная почта? — заворчал Никита. — Надо такое письмо… От руки написанное. И чтобы это… все по полочкам разложить, поняла?

Она писала три дня. Ей казалось, что нужно объяснить все подробно, чтобы Павел прочел и понял. Про то, как долго она ждала любовь, а ее все не было; и про то, что встреча с ним стала наградой за ожидание; а потом еще на трех страницах она разъясняла, почему он должен быть с ней, и на двух, отдельным приложением, о том, как они будут счастливы вместе.

Вручая Павлу письмо, она слышала, как у нее колотится сердце.

— Это что? — удивился Павел.

Броня загадочно улыбнулась и ушла, ничего не ответив.

Глава 3

Утром Фаня с Петей встретились на кухне. Он встал чуть раньше ее — сварил кофе, приготовил яичницу и бутерброды. За завтраком обсудили предстоящие выходные. Петя предложил сходить на модную премьеру.

Фаня вдруг поймала себя на странной мысли. Ей показалось, что они с Петей женаты уже много лет, от чего их отношения утратили остроту и новизну. Но ведь так не должно быть? Ведь раньше у нее было не так? Стоп. А как было раньше? Надо вспомнить.

Первый серьезный роман у нее начался в Москве, в институте, куда Фаня приехала учиться из провинциальной тихой Вологды. Все было как положено: водоворот страстей, бурные ссоры, примирения и безумная любовь. Фанин возлюбленный учился на этом же курсе и намеревался, как и она, стать журналистом. Они были вместе пять лет и собирались пожениться, но за месяц до свадьбы произошла трагедия. Ее жених погиб в результате несчастного случая.

После его смерти она долго не могла прийти в себя. Депрессия затянулась — Фаня не хотела просыпаться по утрам и ни в чем не видела смысла. Потом поняла, что надо как-то выбираться из болота уныния, и с головой ушла в дела. Следующие три года она посвятила исключительно карьере — трудилась яростно, целеустремленно, не размениваясь ни на что кроме работы. А потом нежданно-негаданно встретила новую любовь.

На этот раз ее избранник оказался известным актером. Фаня познакомилась с ним, приехав в Сочи на кинофестиваль готовить репортаж для своей газеты. В первый же день отправилась на пляж, а там — ОН. Сидит у моря в шезлонге, как в засаде. Загорелый, темные очки, красивый торс, трусы известного бренда. Снимается в ролях мужественных героев. Такой чистый Сильвестр Сталлоне — где надо изобразить силу и размах, сразу на помощь зовут его. И он приходит, правда, за большие деньги.