Новогодний реванш (ЛП)

У меня нет времени размышлять о смысле или намерении, когда его язык прижимается ко мне, скользя от моего входа к моему клитору, где он сильно сосёт.

Звук, который вырывается из меня, абсолютно дикий.

Его голова на мгновение двигается, и он смотрит на меня, а я наблюдаю за ним через прикрытые веками глаза.

— Вот так, детка. Будь громкой. Скажи своему мужчине, что тебе нравится то, что он делает с этим телом. — А потом он возвращается к работе, трахая меня языком, задевая мой клитор зубами, пожирая меня.

— Чёрт! Дэмиен! О, Боже, как хорошо. Ты так хорош, дорогой. — Я стону, едва ли понимая смысл, но мои слова подстёгивают его стон, вибрации от моего клитора перемещаются вверх по позвоночнику, где они оседают, тёплые и жидкие.

И когда он берет те два пальца, что были раньше, и вводит их в меня, давая мне то, что мне нужно, я вскрикиваю, двигая бёдрами, чтобы приблизиться, балансируя на краю стойки, и одна рука покидает мои бедра, чтобы схватить его за волосы.

Пока он не останавливается.

И он встаёт.

И я стону от потери.

Его рука перемещается к моему горлу, удерживает меня там и смотрит в мои глаза.

— Будь умницей, Эбигейл, и раздвинь ноги для своего мужчины, пока я заставлю тебя кончить мне на лицо, хорошо?

С моих губ срывается стон, а на его влажных губах играет улыбка.

Влажные от меня.

— Соглашайся, детка, и я заставлю тебя кончить мне на лицо.

— Да, Дэмиен. Обещаю. Пожалуйста, Боже!

Он ничего не говорит, просто возвращается на колени, ожидая, пока мои руки вернутся к бёдрам. Когда они это делают, он продолжает смотреть, ожидая, пока я раздвину их на почти болезненную ширину, боль только усиливает моё удовольствие.

А потом его лицо снова оказывается между моих ног, он пожирает меня, стонет мне навстречу. Как бы сильно мне ни хотелось притянуть его ближе, использовать его лицо, я не делаю этого. Я веду себя хорошо. Я держу ноги открытыми и позволяю ему поглощать меня.

Три пальца присоединяются, трахая меня, пока он ест, и я невыносимо близка. Он знает — из меня вырываются нечеловеческие звуки, и я стону его имя. Его рука нежно скользит по моей толстовке, не встречая лифчика и заставляя ещё один стон сорваться с его губ в мою киску. И пока он удерживает мой взгляд, крепко сжимая сосок, сильно посасывая мой клитор и сгибая пальцы, он даёт мне невербальное разрешение, которое мне нужно, чтобы взорваться, выкрикивая его имя.

Мои глаза остаются открытыми, прикованными к его глазам, пока я продолжаю кончать, кончать и кончать, огоньки пляшут в моих глазах. Моё тело продолжает дрожать, пока он облизывает и посасывает, замедляя толчки пальцев, но не останавливаясь до тех пор, пока он не стоит передо мной.

— Ты можешь отпустить, детка, — шепчет он с улыбкой мне в губы, и я даже не осознавала, что всё ещё держу себя открытой. Мои руки перемещаются к его шее, ноги обвивают его бедра, и я целую его крепко, пробуя себя на его языке. Когда он отстраняется, влажная рука ложится на мой подбородок, и он заставляет моё лицо посмотреть на него. — Ты чертовски идеальна. — А потом его руки оказываются на моих бёдрах, снимая меня со стойки и поднимаясь, чтобы стянуть мою толстовку. Он поворачивает меня, нежные руки скользят по моей коже, несмотря на то, что я знаю, что его тело нетерпеливо.

— А сейчас я тебя трахну, детка, — говорит он, заставляя мои бедра снова удариться о мрамор, теперь уже тёплый от моей задницы, прежде чем его рука оказывается на центре моей спины, сильно надавливая, пока я не прогнулась. Он продолжает давить, пока вся моя передняя часть не оказывается на прохладном мраморе, а голова не откидывается в сторону.

— Боже, ты такая красивая, лежишь и ждёшь моего члена. — Звук металлического ремня заполняет комнату, и вскоре я чувствую, как толстая головка его члена трётся о мой набухший вход. — Ты собираешься взять меня как хорошая девочка, Эбигейл? — я стону, когда он вставляет головку. — Я собираюсь жёстко трахать тебя, детка. Ты кончишь снова, потому что тебе нравится, когда я обращаюсь с тобой как со своей шлюшкой, да? Когда я трахаю тебя ради своего удовольствия?

Моё дыхание вырывается прерывисто, его слышно на фоне стойки.

— Да, Дэмиен, — говорю я, слова тихие, но я знаю, что он их слышит.

Я знаю это по его следующему движению.

— Да, чёрт возьми, тебе нравится, — говорит он и с рычанием входя в меня. Я кричу, моя голова откидывается назад, когда он скользит по набухшим тканям, нанося мне глубокие толчки, удовольствие и почти острую боль. — Вот так, детка. Кричи для меня.

Он вбивается в меня, мои ноги едва касаются пола, когда он делает это, с каждым толчком всё сильнее и сильнее отдаваясь болью в моём животе. Каждый толчок двигает меня вперёд по стойке, жёсткое прикосновение моей кожи к мрамору ошеломляет, удовольствие в моей киске мгновенно нарастает.

— Блять, Боже, Дэмиен!