Новолуние

– Дело твоё. Просто я уже не раз встречала этот взгляд. Сама так живу. Подумала, может быть, найду себе такого же друга и смогу ему помочь.

Наши глаза встретились. Я видел в её голубых глазах родственную душу, человека такого же, как я. Видел эту усталость, видел эту пустоту, грусть и печаль. Мне казалось, что я вижу её, совершающую те же ежедневные церемонии, что и я. Видел себя.

А потом мы поговорили обо всём, что пришлось пережить за эти годы, пока бармен не предупредил нас, что бар закрывается через пятнадцать минут.

Глава 12

Агата родилась и выросла в Казани. Когда она закончила первый курс в универе, то решила съехать от родителей, как она говорила, чтобы вкусить взрослой жизни. Вкусила. Сполна.

В школьные годы она была примерной дочкой, но после поступления в университет ей надоел этот статус «зубрилки» и «ботаника». Она призналась мне тогда в баре, что в переходном возрасте ей часто хотелось собрать рюкзак необходимых вещей и сбежать из дома. Она хотела свободы, хотела жить, не чувствуя ответственности за поступки, слова и действия, ведущие её по пути саморазрушения.

Таких, как Агата, немало. Есть такие люди, которые живут и учатся для своих близких. Стараются приносить в свой дом только хорошие оценки, лезут из кожи вон, чтобы получить золотую медаль после окончания школы, чтобы родители гордились. «Чтобы родители гордились», – не раз повторила она с отвращением в тот вечер. А сама она этого не хотела. Со временем она стала ненавидеть своих родителей, обвиняя их в похищенном детстве. Обвиняя их в вечной зубрёжке, не дающихся ей предметов, в отсутствии детства как такового.

– Мне, нахрен, хотелось бегать по улицам, крутить хвосты собакам, прыгать с гаражей в сугробы, лазить по заброшкам, а не обходить лужи, боясь, что испачкаюсь, и мама будет злиться или, чего хуже, расстроится. Мои родители – те ещё манипуляторы, – смотря куда-то в стену говорила она тогда, играя с зажигалкой. – Но я упустила всё это.

Как только она съехала от родителей в девятнадцать лет, её жизнь кардинально изменилась. Она пошла, так сказать, во все тяжкие. Прогулы занятий, долги, пьянки в незнакомых компаниях, разные безрассудства. Тогда ей казалось, что это то, чего ей так не хватало в жизни. То, что можно назвать жизнью. Так длилось недолго. Закончилось примерно через полгода, когда она проснулась утром и поняла, что лишилась девственности с незнакомым ей парнем, на очередной вписке. А что было с ней дальше не сложно представить. Просто пустота, ненависть к себе и окружающим, всепоглощающая злость. Отвращение к себе.

Она пыталась найти контакт с тем парнем. Тщетно. Пыталась отвлечься. Тщетно. Пыталась продолжить жизнь дальше. Тщетно. Пыталась снова переключиться на учёбу и забыться, как раньше. Тщетно. Родители пытались достучаться до неё. Тоже тщетно.

– Тогда мне всё казалось тщетным. Всё, чем я занималась, казалось каким-то бессмысленным. Тупым и бесполезным. Хотелось вечерами биться головой о стену и плакать. А потом привыкла. Человек, как рыжий таракан, ко всему привыкает, – усмехнулась она, когда мы стояли на улице на очередном перекуре.

– А что потом? Всё изменилось? – быстро спросил я, когда её пауза затянулась.

– Ни хрена. Не изменилось. Изменится, когда я сдохну, наверное.

Универ она не закончила. Отчислили за неуспеваемость. Но, по её словам, она не сильно-то об этом сожалела.

– Программа ещё времён моих родителей, преподы времён динозавров. Чему они могут нас научить? Что Солнце вращается вокруг Земли, а сама Земля плоская? Их методические пособия сыпались в руках. Херня. Потом я устроилась на очередную работу, взяла квартиру в ипотеку, завела собаку, купила кулинарную книгу и подпёрла ею покосившийся шкаф. Вот так вот. Сейчас можно аплодировать.

Слушая её рассказ, мне стало не по себе. Бунтарь, живущий чужими надеждами и планами. Жалкая пародия на жизнь. Жизнь, в которой уже давно всё ясно и прозрачно, нужно лишь добраться до очередной точки, пройти очередной скучный квест. Разве это жизнь? А как мне хотелось бы жить? Да и что меня сдерживает? Что сдерживает меня начать жить, как хочется мне? Страх? Отсутствие конкретного плана и цели? Или мне просто комфортно так существовать?

– Я встречала того чувака у себя в магазине. Тогда, знаешь, стыдно, конечно, признаваться, но что-то во мне щёлкнуло. Я вся вспотела, стала дико неловкой, всё время прятала от него свой взгляд, а при этом хотела встретиться с ним глазами. Хотела увидеть в них удивление, радость, счастье при виде себя. А он всего лишь сказал «может кто-нибудь подойти на кассу?» Представляешь, на кассу, чёрт! – неловко пряча от меня свои мокрые глаза, говорила она. – Глупая была. Сейчас, конечно, не умнее того. Рассказывать о том, какая гадкая жизнь, я могу вечно, боюсь это всё впустую. Зря только наше время трачу. Лучше пойдём и подвигаемся немного, а то меня в сон начало клонить. Тем более, я знаю, что ты тоже любишь на ковре отплясывать.

* * *