Новолуние

Собрав остатки сил, я поднялся на ноги, перепрыгнул через забор и направился в сторону Красной Звезды. Идти было тяжело. Меня шатало из стороны в сторону, а в глазах всё ещё мелькали разноцветные круги. На всякий случай я обернулся назад и вдруг встретился глазами с девушкой, стоящей в желтеющей ржи. Её каштановые волосы развевал еле заметный ветер, на ней был огромный вязаный свитер, что был явно для неё велик. Это была та самая девушка, которая вместе со своим братом видела тогда на рассвете наших волков и за которой я следил пару дней. Её глаза яростно блеснули, и она бросилась в мою сторону.

* * *

Над бушующим северным морем, на краю высокого утёса, он задумчиво глядел вдаль. Над чёрной холодной водой нависли тяжёлые свинцовые облака, сливаясь далеко на горизонте с морем.

Здесь, куда обычно никто не забредает, он любил погружаться в свои мысли, пытаясь находить там ответы на новые вопросы.

Он любил запах северных морей, их дикий нрав и силу. Ветер приносил ему запахи с побережья, тем самым погружая его в транс.

Здесь в уединении он принимал человеческий облик, чтобы лучше чувствовать ветра морей своей бледной тонкой кожей. Но основная причина его перевоплощения заключалась в звере, дремавшем внутри него. Когда он был человеком, волк не мешал ему концентрироваться над волнующими его вопросами, а когда он оборачивался в огромного белоснежного волка, зверь беспрестанно просил охоты.

Со страшной силой волны обрушивались на утёс, взрываясь миллионами капель. Это повторялось вновь и вновь. Этот звук убаюкивал. Его всегда привлекала сила стихии. Иногда бывало, он был не прочь приписать и себя к стихии, внушая своим жертвам страх и вызывая у них ассоциации себя с демонами и скрытыми внутри страхами.

Он никогда не любил свою жаркую родину с её оливковым деревьями и вечным летом. Поэтому он бежал от всего этого подальше, пока не нашёл этот рай для его мятежной и холодной души. Здесь стихия была сильнее, чем на его далёкой родине. Здесь он чувствовал себя поистине богом, спускаясь, покрытый белой шерстью, в человеческие селения и сея там ужас. Здесь его душа нашла успокоение после того, как он лишился своего брата-близнеца.

Нет, он больше не желает об этом думать. Это прошлое. Прошлое ему уже не по силам изменить. Нужно думать о будущем.

Он допустил очередную страшную ошибку. Он потерял свою дочь. Теперь она ему не принадлежит. Всё-таки стоило рискнуть и оставить своего сына, не боясь, что спустя некоторое время он восстанет против него.

Хоть он и любит свою дочь, как не любил никого и никогда, даже её шлюху-мать, эта сука возомнила себя свободной. Женщина – свободной. Это просто смешно. Он создал её не для того, чтобы она бежала от него с этим человечишкой и испортила все его планы. Но создать ей замену не составит труда. Ему легко будет убедить этих дикарей, что он бог. И всё же ему жутко обидно, что он потерял именно эту дочь. Она не похожа на него – её душа чиста. Он всё ещё недоумевает, как у такого, как он, мог родится такой чистый ребёнок.

Он хотел, чтобы она была только с ним, чтобы в тёмные времена радовать его своей чистой улыбкой и доказывать, что даже такой монстр, как он, может породить такое светлое создание. Его дочь.

Теперь его дочь принадлежит другому. Любовь. Он никогда не верил в это чувство и до конца жизни будет доказывать, что любви не существует. Он покажет своей дочери и тому дикарю, что такое ужас. Он заставит их бежать от него всю жизнь, пока страх не загонит их в могилы. Он будет преследовать их по ночам, он будет приходить вместе с бурей и перегрызать глотки их щенкам. Он заставит её пожалеть за то, что она сделала того дикаря бессмертным, как они. Он будет их пожизненным ужасом. Он будет стихией, налетающей на неё на протяжении всей её жизни, пока ей не придёт конец. Он – стихия. Он – страх и сила. Он – власть. От него не спрятаться.

Волны с новой силой обрушивались на каменный утёс, поднимая вверх столпы брызг. Море чернело, переходя в серое небо далеко на горизонте. Воздух пропитан солёной водой. Он поднялся с сырой травы и выпустил зверя из клетки. Они проголодались. По спине прошла горячая волна, разрывая его сухожилия. В стороны полетела тонкая белая пергаментная кожа. Кровь брызнула на камни, давно окрашенные в бурый. Тяжёлые лапы ударились о землю, и он раскрыл свою вечно голодную звериную пасть.

Конец