НОВОСТИ ИЗ КРЕМЛЯ

Буковский В. К. Вы уверены, что была такая директива?

Зюганов Г. А. Я вам цитировал документ.

Буковский В. К. Вы его откуда цитируете, из газеты?

Зюганов Г. А. Я, как и вы сегодня, имел доступ к материалам, которые носили грифы не только «Секретно», но и «Совершенно секретно».

Буковский В. К. Так вот, я вам ответственно говорю, что такого инструктивного материала Даллес никогда не выпускал, что занималась этим та самая…

Зорькин В. Д. В таком случае прошу представить документы, если у вас есть сведения об этом.

Зюганов Г. А. У меня последний вопрос. «Мы истратили триллионы долларов за последние 40 лет, чтобы одержать победу в «холодной войне» против СССР». Бейкер. Как вы считаете, они на идеологические, психологические формы войны, эти триллионы, были затрачены?

Буковский В. К. Очень мало. Это я вам могу подробно рассказать. В основном он говорит о вооружении.

Зюганов Г. А. Тогда я вас приглашаю на открытую дискуссию в другом месте.

Буковский В. К. «Холодная война», коль скоро вы вопрос задали, на Западе понималась довольно узко, она понималась в терминах гонки вооружений, в том, какой из блоков имеет преимущество, возможности что-то сделать. В идеологическом отношении американское правительство тратило деньги только на радиостанции типа «Свобода», «Свободная Европа», «Голос Америки», то есть информационные службы, финансировавшиеся, кстати говоря, конгрессом.

Зюганов Г. А. Тогда позволю себе последнюю цитату: «Мы не сможем победить Советский Союз в обычной войне, это неприступная крепость, мы можем победить Советский Союз только другими методами – идеологическими, психологическими, пропагандой, экономикой». Джон Кеннеди.

Степанов Д. Е. Вы не в курсе того, за какие цели или действия преследовали людей комиссии по борьбе с антиамериканской деятельностью, ведомство по охране конституции в ФРГ и многие другие службы в цивилизованных странах?

Буковский В. К. Кое-что мне на эту тему известно.

Степанов Д. Е. Вы действительно уверены в высокой эффективности работы вашей группы, в том, что удалось довести свое мнение до каждого советского человека?

Буковский В. К. Находясь в заключении и сталкиваясь с чудовищным произволом, наказанием голодом и холодом, мы старались довести факты нарушения закона до сведения мировой общественности с помощью радиостанции «Свобода» и т. д. Все эти факты мы доводили до сведения каждого человека, мало-мальски заметного в этой стране. Как мы это делали? Прежде всего пользовались правом писать жалобы. За три года своего пребывания во Владимирской тюрьме я написал несколько тысяч жалоб. В среднем каждый из нас писал по 30 – 40 жалоб в день заказным письмом с уведомлением о вручении. Кому шли эти жалобы? Депутатам Верховного Совета, членам ЦК, членам Политбюро, всем мало-мальски известным депутатам любого уровня, потому что закон позволял писать только должностному лицу. Я не мог написать своей маме жалобу. А депутат Верховного Совета – должностное лицо, и я ему мог писать. Закон соблюдался в этом отношении, как ни странно, до определенного момента, а потом стали конфисковывать эти жалобы. В 70-е годы, до своего освобождения, мы написали тысячи жалоб, где факты произвола были перечислены, указаны даты, названы имена.

Степанов Д. Е. Извините, но если я, депутат, получаю жалобу, то это не означает, что я довожу содержание жалобы до каждого из своих 125 тысяч избирателей. И если вы послали жалобу мне, то это не дает вам права, по-моему, говорить, что вы довели суть своей жалобы до каждого советского человека…

КТО ЧЕЙ АГЕНТ

Июль 1992 года. На очередное заседание Конституционного суда явился идеолог горбачевской перестройки А. Н. Яковлев. Он очень торопился: «Мне надо в Сорбонну. Мне в Париж по делу».

После его короткого выступления посыпались вопросы. Особенно усердствовал Ф. М. Рудинский.

Рудинский Ф. М. Вы сказали, что, будучи еще молодым человеком, на фронте у вас что-то треснуло, как вы выразились, в сознании. Потом вы были ошеломлены решениями ХХ съезда. Я вот не совсем понял. Вы почувствовали какую-то неубежденность в своей коммунистической правоте или вы развивались в сторону демократизации своего мышления и осуждения действий, которые были при Сталине?

Яковлев А. Н. Я был на ХХ съезде, сидел на галерке и слушал то, что говорил Хрущев. Я вам честно скажу и откровенно, мне не хотелось верить в то, что он говорил, что это все правда. Вот у меня такое было ощущение. Но я не мог… в то же время, это говорит все-таки Первый секретарь ЦК КПСС, вроде не похоже, что он должен говорить неправду. Это тоже процесс. Я вам уже говорил, что вера моя в действия руководства, особенно Сталина, была непререкаемой.

Рудинский Ф. М. Но после ХХ съезда ваши убеждения стали более демократическими?