Новые байки со «скорой», или Козлы и хроники

В праведном гневе участковая звонит заведующей, та — главврачу поликлиники, тот — главврачу больницы, тот — заведующему хирургическим отделением. Большой служебный хипеш в полный рост.

Завхирургией вызывает лечащего врача и давай с него стружку снимать. А тот понять ничего не может. Не ставил он бабке подключичку, да и в истории болезни ничего такого не записано. Но делать нечего, велено удалить — поехал удалять.

Приезжает:

— Где, бабуля, твой катетер забытый?

— Так ить, вот же, вот он, милай, вот!

Бабка задирает рубаху — и с гордостью демонстрирует ему… пришлепку от кардиографа! В больнице бабушке кардиограмму перед выпиской снимали, как положено, и забыли электрод от кожи отлепить…

Вообще-то, электрод с катетером перепутать — это, знаете ли, да. Это участковым терапевтом надо быть как минимум.

А с другой-то стороны — чего я на участковых вдруг наехала? Они ж великим таинством выписывания больничных ведают. Там ни-ни, там ошибиться не моги.

А мы-то, грешные, только лечить умеем…

Закройте дверь, кайф уходит!

Очередные кудеса от участковых.

Этак часика в два ночи озаботили нас проблемой: парализовало старушку. Правда, парализовало поутру, участковый честно бабку посетил, предложил ей госпитализацию, старушка отказалась. А к ночи съехались родственники и решили, что вот сейчас — самое время куда-нибудь прокатиться.

Что бы я по этому поводу матерно ни думала, а посмотреть на больную надо. Приезжаю, бабуля сияет как медный таз, пребывая в полной эйфории. Ручки-ножки шевелятся, признаков инсульта не видать, говорит внятно и отчетливо. Только фигню какую-то. Как наркоман под хорошим кайфом.

Как обычно, начинаю допрос с пристрастием. И выясняю: недельки две назад заболели у бабушки ноги. Ну, 83 года, артроз, понятное дело. От болей замучила ее бессонница. Участковый терапевт, опять же, приходил, лекарства прописал, обезболивающее и снотворное.

Родственники бабушку-старушку навещают регулярно, смотрят — а бабушка с каждым днем все страньше и страньше. Сначала с головой раздружилась, а потом и вовсе с кровати вставать не захотела. Лежит себе старушка, улыбается.

— А лекарства она пьет? — спрашиваю.

— Так вот, доктор, тут-то самое странное и есть, — внук мне отвечает. — Я к ней сегодня утром приехал, смотрю — а она вместо завтрака тремя таблетками седуксена закинулась. А потом еще четыре капсулы трамала приняла.

У меня волосы дыбом встали. От такой дозы и у молодого крышу намертво снесет! А старушке ничего — ее только пробило на хи-хи.

— А что она еще принимает? — интересуюсь.

Вчинили розыск. Раскопали три целых и две полупустых упаковки седуксена, семь начатых упаковок трамала и под подушкой пять коробок феназепама, тоже изрядно початых.

А старушка с коечки: хи-хи!..

Родственники впали в легкий изумлянс, поскольку они ничего такого бабушке не покупали, а сама она последний раз из дома как раз две недели назад и выходила. Как раз после визита участкового.

От души колес ей доктор навыписывал…

Я только руками развела:

— Простите, — говорю, — господа хорошие, но под такой дозой я бабушку в неврологическое отделение не повезу. Тут ни один невропатолог не определит, где у нее инсульт, а где кайф еще не вышел. Вот в токсикологию — это да, пожалуйста, прямо хоть сейчас.

— Так это что же получается, — внук сильно озаботился, — бабушка у нас, выходит, наркоманкой стала после этого?

А бабулька опять с коечки: хи-хи!..

От токсикологии семейство дружно под расписку отказалось: позор-то какой! Вызвала я бабушке на утро невропатолога и нарколога и отбыла, оставив всю компанию в тяжких раздумьях.

А на следующем дежурстве поинтересовалась, куда же бабулю определили. Нормально бабушку определили. Отдыхает бабушка в частной наркологической клинике, и лечат ее от пристрастия к трамалу и транквилизаторам. Вот так.

А я-то в простоте душевной считала, что наркомания и токсикомания — это чисто молодежный бич. Как бы не так! Наша доблестная медицина и в 83 года может человека наркоманом сделать.

Вот только для онкологических больных наркотиков в России не допросишься. Ну да, ведь эти-то уж точно пристрастятся. Если успеют, конечно.

Аминазина классику

Тот Толстой, который затеивал тайное завещание, народные издательства, все последние годы творивший свое Учение и ради него, ради своего Неба в результате ушедший из Ясной Поляны, из обустроенного земного быта, — в итоге не состоялся. Он проиграл не Софье Андреевне и не царским властям, он проиграл революции, которой не нужны были иные религиозные пророки…

Некий литературовед; им имя — легион