Новые безделки: Сборник к 60-летию В. Э. Вацуро

Август, вторая половина — сентябрь, до конца года. Петербург. Баратынский и Дельвиг снимают квартиру в Пятой роте Семеновского полка. Видимо, в это время сочинено их совместное стихотворение «Там, где Семеновский полк, в пятой роте, в домике низком…», запомнившееся Пушкину (см. 1827, май, 16).

1820.

Январь, около 10. Баратынский выезжает из Петербурга во Фридрихсгам (Финляндия) в связи с переводом его из гвардии в армию (Нейшлотский пехотный полк).

Март, 22. Петербург. В. К. Кюхельбекер в Вольном обществе любителей российской словесности читает стихотворение «Поэты», обрисовывающее дружеские отношения Пушкина, Баратынского, Дельвига и Кюхельбекера как союз поэтов («Так! не умрет и наш союз, // Свободный, радостный и гордый, // И в счастьи и в несчастьи твердый, // Союз любимцев вечных муз!»).

Май, 6 или 9. Пушкин уезжает из Петербурга в ссылку (Ц, с. 209, 656).

Декабрь, 13. Петербург. Баратынский, получивший отпуск и находящийся в Петербурге проездом из Фридрихсгама в Мару (имение Баратынских в Тамбовской губернии), читает в Вольном обществе любителей русской словесности поэму «Пиры» (опубл.: Сор., 1821, ч. 13, № 3), в которой несколько строк обращены к Пушкину (для издания ЭиП и Б-1835 эти строки переработаны).

1820–1826.

Набросок Пушкина «Что-то грезит Баратынский, // Что-то думает Плетнев?»

1821.

Март — апрель. Кишинев. Пушкин пишет «Баратынскому. Из Бессарабии». (Уточнение датировки: Фомичев С. А. Рабочая тетрадь Пушкина ПД, № 832. — ПИМ, т. XII, с. 234. См. также: 1822, январь — февраль.)

Март, между 25 и 31. Петербург. Вышел в свет «Соревнователь просвещения и благотворения» (1821, ч. 13, № 3; цензурное разрешение — 30.1.1821) с поэмой Баратынского «Пиры» (см. также: 1820, 13 декабря).

Апрель, 3. Кишинев. Пушкин записывает в дневнике по поводу стихотворения Баратынского «Лиде» («Твой детский вызов мне приятен…»; опубл.: СО, 1821, ч. 68, № 10 — вышел 5.3.1821): «Баратынской — прелесть» (Ак., т. 12, с. 303).

Май. Баратынский в Петербурге до августа 1822 г. (Нейшлотский полк находится в столице на караульной службе.)

Сентябрь — декабрь. Кишинев. Пушкин пишет послание «Алексееву», содержащее цитату из послания Баратынского «Н. М. К<оншину>» («Как мой задумчивый проказник, // Как Баратынский, я твержу: // Нельзя ль найти любви надежной, // Нельзя ль найти подруги нежной…») (Ц, с. 288).

Конец года. Петербург. Баратынский сообщает Пушкину в Кишинев о том, что собирается прислать ему тетрадь своих стихотворений (далее см. 1822, январь-февраль).

1822.

Январь-февраль. Кишинев. Пушкин пишет в ответ на неизвестное нам обещание Баратынского: «Я жду обещанной тетради…» (опубл. в «Стихотворениях Александра Пушкина». СПб., 1826 следом за посланием «Баратынскому. Из Бессарабии» — под названием «Ему же»). (Ц, с. 299.).

Январь, 2. Кишинев. Пушкин — Вяземскому: «<…> но каков Баратынской! Признайся, что он превзойдет и Парни, и Батюшкова — если впредь зашагает, как шагал до сих пор — ведь 23 года — счастливцу! Оставим все ему эротическое поприще и кинемся каждый в свою сторону, а то спасения нет <…>» (Ак., т. XIII, с. 34).

Март, 6–7 (?). Петербург. Баратынский вместе с С. Л. и Л. С. Пушкиными заходит в гостиницу Демута к И. П. Липранди (приехавшему из Кишинева) — узнать о Пушкине (Ц, с. 302).

Март, 10 (?). Петербург. Обед у С. Л. и Л. С. Пушкиных для И. П. Липранди; среди присутствующих — Баратынский, Дельвиг и еще 5–6 человек (Ц, с. 303).

Апрель… Октябрь, 10 (?). Кишинев. Пушкин вспоминает Баратынского в «Послании цензору»: «<…> Ни слог певца Пиров, столь чистый, благородной, // Ничто не трогает души твоей холодной» (Ак., т. II, с. 269; Ц, с. 308, 666).

Июль, 21. Кишинев. Пушкин в письме к Л. С. Пушкину задает ряд вопросов о литературных новостях и в конце письма пишет: «<…> Отвечай мне на все вопросы, если можешь — и поскорее. Пригласи также Дельвига и Баратынского <…>» (Ак., т. XIII, с. 42).

Август. Москва. Вяземский пишет Пушкину письмо (не сохранилось), в котором скептически отзывается о поэзии Баратынского (далее см. 1822, сентябрь 1).

Сентябрь, 1. Кишинев. Пушкин — Вяземскому: «<…> Мне жаль, что ты не вполне ценишь прелестный талант Баратынского. Он более, чем подражатель подражателей, он полон истинной элегической поэзии <…>» (Ак., т. XIII, с. 44).