Новые дороги

– Полагаю, Адриенна будет против.

– Но ты же король! Ты можешь приказать!

Приказать Филиппо мог. Но… предсказать – тоже. Особенно реакцию Адриенны. И жить как-то хотелось… чувство самосохранения прямо-таки орало в голос.

– Ческа, любимая…

– Я… Филиппо, я ТАК несчастна! Я не могу родить от тебя, а ты мне отказываешь даже в праве нянчить твоего сына!

Слезы полились потоком… надо бы сказать – горохом посыпались, но это так простонародно, а потому – жемчугом посыпались на простыню, оставляя на ней мокрые пятна, и Филиппо не выдержал.

– Хорошо, любимая. Я разрешу тебе… обещаю…

– О, Филиппо!

И Ческа кинулась ему на шею.

Так-то! Хоть королеве насолить! А потом… потом и будет видно! И чья возьмет, и что с ребенком делать… она умная, она разберется.

Мия

Вот уж чего не ожидала Мия, так это найти у себя на пороге старую ведьму.

– Ты?!

– Не выгонишь?

Мия едва не фыркнула старухе в лицо.

– Заходи. Куда ж я тебя выгоню?

Виолетта Дзанелла кивнула и зашла в домик на Приречной.

– Не переживай, я ненадолго. День-два, больше нельзя.

– Почему? – насторожилась Мия. Ей скоро рожать, а тут… что случилось?

– Доминиканцы. За мной следят. Я их стряхнула, но, чую, ненадолго.

Мия нахмурилась. Вот еще доминиканцев ей не хватало. Ей-то… С ее кровью… тут еще неизвестно, как она рожать будет, одна, без помощи… даже ньора Рефелли не позовешь… да никого вообще не позовешь! Мало ли что во время родов с ней будет?

Хотя… какая ей разница? Трупом больше, трупом меньше… надо только поговорить с Лоренцо. Но это потом, потом…

– Ты пришла сюда, чтобы я тебя спрятала? Или помогла выбраться из столицы?

Они уже переместились в спальню Мии и разговаривали там. Тихо-тихо, чтобы никто и ничего не услышал. Хотя Виолетта сейчас, кстати, совсем не походила на ведьму. Скорее, на торговку пирожками или еще чем таким… даже пахла она не травами, а сдобой. Ванилью, корицей…

Простое платье, белый чепчик, белый передник…

– Я не хочу маскироваться. Я хочу увидеть королеву. Вы обещали меня отпустить.

Мия покусала губы.

– Как ты себе это представляешь? Адриенна беременна, у нее вообще роды со дня на день начнутся!

– Не знаю. Но это надо сделать сейчас.

Мия сжала руками виски.

– Безумие!

– Нет. Мне так чутье говорит… ты уж поверь. Если б я ему не следовала, давно б мои кости песком занесло.

– И что сейчас говорит твое чутье?

– Что надо спешить.

Мия вздохнула. Ее чутье как раз ничего не говорило. Но за ней и доминиканцы не следили… С другой стороны… если Виолетта явилась к ней в дом, значит… значит, и те скоро ее найдут. Даже здесь. И что будет дальше?

Вестимо, ничего хорошего.

Выход один. Сообщить Адриенне.

– Хорошо. Я свяжусь с королевой сегодня же, – решила Мия.

Записку-то брату она отправила. Но Лоренцо спал, будить его никто не стал, и записка пролежала до утра.

Адриенна

– Что скажете, дан Виталис?

– Ваше величество, ребенок должен появиться на свет со дня на день.

Филиппо горделиво кивнул. У него хватило ума не приводить в спальню к супруге эданну Франческу, но та ждала за дверью. Вместе с фрейлинами.

Последнее время они с королем всегда ходили вместе.

– Вы постараетесь ради державы, ваше величество?

– Безусловно, ваше величество, – в тон супругу ответила Адриенна.

Дан Виталис чутьем придворного понял, что сейчас разразится гроза, и быстренько откланялся. И она таки грянула.

– Адриенна, мне бы хотелось, чтобы вы мягче относились к эданне Франческе.

– Насколько мягче? – Адриенна оперлась локтем о подушку, натянула на себя одеяло… потом она оденется. А пока надо объясниться с мужем.

– Мне бы хотелось, чтобы она вошла в число ваших фрейлин.

– Это невозможно, ваше величество. Фрейлинами могут быть только незамужние девушки. В крайнем случае, замужние дамы… или эданна решила выйти замуж? Кто сей счастливец?

Филиппо перекосило.

– Адриенна, тогда… тогда я хочу, чтобы она была смотрительницей спальни его высочества.

– Что?

Адриенна сначала подумала, что ослышалась. А потом… потом ее захлестнул неудержимый гнев.

– Смотрительницей спальни моего сына. Или дочери, – повторил Филиппо, думая, что супруга не расслышала.

Зря.

Матео Кальци точно мог бы сказать, что зря. Потому что розарий стремительно разрастался, вытесняя к чертовой матери алые и желтые розы. Кусты черных роз буквально захватывали сад…

Адриенна откинула одеяло, уже не думая, что она в одной ночной рубашке. И Филиппо сделал шаг назад. Показалось ему? Или…

В углах спальни сгустился мрак. Адриенна сделала шаг вперед – и в следующую секунду словно тенью окуталась. Стала выше, мелькнули за спиной черные тени – крылья? Засверкали ледяной безжалостной синевой глаза… еще шаг… Филиппо отступил еще и еще… уперся спиной в дверь, зашарил по ней, нащупывая ручку…

– Я, Адриенна Сибеллин, – негромко зашептал в спальне голос, – кровью клянусь: если твоя шлюха подойдет к моему ребенку, она умрет. Если дотронется – умрет. Я долго терпела, но всему приходит конец. Опомнись, пока не поздно…

Филиппо нашарил ручку двери и спиной вперед, с воплем ужаса полетел под ноги фрейлинам.

– А-а-а-а-а-а-а!