Новые дворяне

— Вы должны были сказать это нам с Геннадием раньше, — в тихом голосе на этот раз был лёд. — Я не понимаю, почему баронесса Златова весь год скрывала роман Ангелины с этим твоим другом, неизвестно откуда взявшимся потомком Князевых, — мужчина заставил себя глубоко вздохнуть, и более спокойно продолжил, — Но почему вы с Ангелиной хотя бы в письмах не упомянули об этом? Если вы давно всё решили без нас, вы обязаны были поставить нас с Геннадием в известность. Но о чём я говорю? Ты даже не понимаешь, что вы натворили!

— Но, отец, я не вижу проблемы, — честно ответил шатен. — Клятва будет соблюдена. Мы с Софией поженимся. Я согласен объявить о помолвке хоть сегодня. Уверен, она тоже возражать не будет…

— Нет, — мужчина медленно поднял свой стул и сел. — София уже обещана младшему сыну Вяземского. Они приедут свататься на Рождество. Заодно посмотрят на нашу академию.

— Что? Но когда? — Никола чувствовал себя так, будто на голову только что вылили ушат ледяной воды.

— Вам следовало признаться раньше, — устало протёр глаза граф Симеон. — Да и баронесса могла бы сказать сыну, что Ангелина предпочла графа Князева. Конечно, их род ничего не теряет, а вот наш… Геннадий ни за что не отменит соглашение с князем.

— Когда? — тихо повторил свой вопрос Николай, будто ответ на него мог что-то изменить.

— Два месяца назад твой крёстный ездил в Москву…

Покидал Николай кабинет как в тумане. У библиотеки его дожидался возмущённый до глубины души Андрей, но, заметив, в каком состоянии друг, сумел промолчать, за что Никола был ему безмерно благодарен. Ужин вечером прошёл почти в полном безмолвии.

Глава 4. Бабушка Агафья

С раннего утра был слышен в замке голос Порфирия:

— Эй, Егорка, стриги кусты поровнее, проверю!

— Да ровнее некуда, хоть по линейке меряй, барин, — шутливо отвечал в ответ садовник.

— А где бездельник Федот прохлаждается? Давно, окаянный, крыльцо починить в сарае обещался.

— Да ж вчерась корова у них отелилась. Чай некогда.

— Вот объявится, покажу я ему, — грозится дворецкий.

В принципе, как наблюдал всё то время, что жил в замке, Андрей, понуждать работников Порфирию не было абсолютно никакой надобности: все и так работали на совесть. Но, как пояснил на его недоуменный вопрос Николай, граф Симеон любил «слышать, как люд работает». Вот все обитатели замка и старались угодить господину.

— А чем твоему отцу моя одежда не понравилась? — идя с другом на завтрак, не смог скрыть любопытства Андрей.

Вчера его весьма оскорбило такое отношение Муравьёва-старшего к его персоне. Ладно бы был ширпотреб, но и футболка, и джинсы известной уважаемой марки…

Никола только хмыкнул:

— Не обращай внимания. Отец всегда негативно отзывался о современной городской моде. Он считает её, как бы это сказать, не совсем приличной для уважающего себя дворянина.

Андрей кивнул, не желая развивать тему. Он видел, что Никола по-прежнему чем-то глубоко опечален, но друг, как юный Князев не пытался расспрашивать его, не пожелал делиться с ним своим горем.

Завтрак по атмосфере не сильно отличался от ужина, что был накануне. Граф Симеон сухо поздоровался с сыном и его гостем и вежливо предложил сесть, отметив, что сегодня Андрей выглядит более подобающе. Не зная, обижаться или смеяться по этому поводу, брюнет вежливо поблагодарил за сомнительный комплимент, и сел на свой стул, по правую сторону от Николая.

Весь завтрак Сиверс рассказывал, как продвигается обучение юных господ, похвалил за упорство Андрея, что, казалось, нисколько не заинтересовало хозяина замка. Отчитался, что было сделано работниками и слугами во время отсутствия графа, какие глобальные события произошли в подвластных Муравьёвым деревнях. Юноши сидели молча, Андрей с интересом прислушивался к разговору.

Через полчаса они с Николой были в тренировочном зале. Граф Симеон и не подумал отменять их занятия, хотя и велел Сиверсу, как освободится, подняться к нему в кабинет.

Так началась для Андрея новая жизнь в гостях у друга. Он никак не мог понять, всегда ли хозяин замка столь нерадушен к гостям, или только с ним так? Его отец никогда не позволял себе выказывать пренебрежение к его бывшим школьным товарищам, которых Андрей не часто, но всё-таки приглашал в гости. Напротив, если отец был дома, он старался как-то завязать разговор: расспрашивал пришедших о школе, о родителях, об интересах. Хотя стоит ли жаловаться: вон и с Николаем граф Симеон был не более приветлив, чем с ним. Может просто характер такой?

— Не суди его, он долго жил прошлым. А я его ещё и сильно подвёл, — ответил Никола на вопрос об отце.

Но чем «подвёл», так и не сказал.

***

Однажды Муравьёв-старший взял сына на заседание дирекции их фирмы. Уехали они на полных два дня. Оказалось, недалеко от замка, в нескольких часах езды на повозке, была вертолётная площадка. Вертолётом они и должны были добраться до ближайшего города, а оттуда уже на машине до Новосибирска. Андрей остался в замке на попечении Сиверса.