Новые горизонты

Полдень. Католический священник сидел на улице около здания своей церкви. Рядом две монашки и дети. Он их учил чтению, письму счёту, но пришла война. Хотя, она отсюда и не уходила. Небольшой портовый городишко в Сомали больше походил на декорации к постапокалипсическому фильму, чем на город. Несколько более или менее целых островов застройки, в основном около ветхого порта с единственным уцелевшим пирсом, большая площадь около порта, а у пирса — корабль. Огромный зерновоз, полный зерна. Был захвачен несколько дней назад. Рыбная ловля и пиратство — вот два основных занятия местных. Что он, католический священник, делает в этом негостеприимном месте? И как ему удалось здесь выжить и закрепиться? Когда-то он, молодой, только что принявший сан, священник, за свои прошлые грехи был направлен сюда. Совершенно разрушенный городишко встретил его пустотой. Два десятка местных стали его первой паствой. Они расчистили и подремонтировали единственное уцелевшее здание, ставшее для них домом и храмом. Он не был брошен. Вертолёты доставляли продовольствие, медикаменты, книги, тетради. А он учил местный язык и проповедовал. Потом вернулись местные. Ему пришлось силой слова и оружия доказывать право на свою деятельность. Здесь хорошо понимают только язык силы. И он смог хорошо объяснить свои права. Они уступили, но наложили определённые ограничения. Он лишился почти всей своей паствы. Остались только две молодые девушки, ставшие монахинями, и помогавшие ему. Они много пережили, и оружие и смерть их уже не пугали.

Сегодня, как обычно, с утра он встретил детей, рассадил их, и одна из монахинь вела с ними занятие. Когда оно подходило к концу, до его слуха дошёл тяжёлый вой. Он хорошо помнил подобные звуки. Тяжёлый снаряд летел к цели, и не один. Он был когда-то военным, наёмником, контрактником ЧВК, но тяжёлое ранение поставило крест на этой его карьере. Они выполняли задание в джунглях далёкой Колумбии. Его, и ещё двоих, так-же тяжелораненых, оставили в деревушке. Потом плен, и только местный священник спас их от смерти. Их лечили, допрашивали. Потом он решил стать священником. Быстрое обучение, и послушание здесь, среди мусульман. Как пригодились ему навыки наёмника. Оружие было у него практически везде. Сёстры так-же могли стрелять. Не раз они окрашивали кровью площадь перед их храмом, не раз заделывали новые дыры в их храме. За воем пришёл удар. Выбило все стёкла в их здании, но ни кто не пострадал. Потом на улице послышалась музыка. Он узнал её. Это она, «Дикая Кошка». Её люди пришли за кораблём. Он много раз говорил местным, что за пиратство они поплатятся, но те только смеялись. Он не стал брать оружие, и открыл двери храма. На него смотрели несколько стволов. Но он был без оружия, это они поняли быстро. Убрали стволы, перекрестились, встав на колено, и разошлись по руинам городка, оставив 5 человек охранять его церковь. Он слышал спорадические перестрелки в городке, но сопротивления не было.

Теперь он сидел на площади у порта. Там, на пирсе, военный — женщина 30-35-и лет разговаривала с освобождёнными моряками. По кораблю, порту, городку ходили люди с оружием, в броне и камуфляже. Выживших местных так-же сгоняли на площадь. Отдельно, под охраной, лежало трофейное оружие. Городок зачищали чётко и со знанием дела. Отдельной горкой лежало его оружие. Его нашли, всё, до последнего патрона. Экипаж направили на корабль, а женщина пошла к ним.

— Священник. Зачем вам столько оружия? — спросила она по-английски.

— Места здесь не спокойные.

— Знаю, знаю. Как говорили раньше — доброе слово — это хорошо. А доброе слово и пистолет — более убедительно.

Она пошла дальше, разговаривая с одним из бойцов по-испански. Он смотрел на неё и думал: «Она из Восточной Европы, а, скорее всего, Россия. Чистый английский и испанский, колумбийский диалект. Значит Лондон и СЕМЬЯ. Значит корабль их. Да и груз — зерно. Вот она — кара Божья. А что с ними? Опять доказывать своё право жить здесь и проповедовать?» Он знал, что СЕМЬЯ ни чего так не оставит. А он как семя, попавшее между жерновов. С одной стороны СЕМЬЯ, с другой стороны местные кланы и духовные лидеры. Они его в покое не оставят. Его размышления прервал залп орудий, донёсшийся из-за балкера. Опять знакомый вой и взрывы где-то далеко, на дороге в другое поселение, контролируемое другим кланом. Это означало, что от них помощи местным ждать бесполезно. Он встал и пошёл к группе местных. Все простые рыбаки или крестьяне, не имеющие отношение к местному клану и платившие ему дань, до сегодняшнего дня. Ни кто не мешал ему. Старый священник обходил людей, осматривал, не ранены-ли они, утешал, успокаивал. Отдельно сидела группа выживших бойцов местного клана. Сплошь «пехота». Грязные, запуганные, некоторые раненые. Он спокойно сходил в свой храм, взял аптечку, чистую тряпку, кувшин воды. Подозвал одну из монашек, и стал перевязывать раненых. Ни кто ему не мешал. Дети «Дикой Кошки» были католиками, и знали и уважали права священника.