Новые идеи в философии. Сборник номер 3

Координация так называемого Я и среды нерасторжима, т. е., другими словами, нет такой среды, которая не противостояла бы какому-нибудь Я, и нет такого Я, которое не было бы окружено какой-нибудь средой. Можно представить себе, говорит Авенариус, страну, которую не попирала еще ни одна человеческая стопа, но нельзя мыслить даже и такой страны, не присоединяя некоторого Я, мыслью которого она является в данном случае. Центрального члена координации, так называемого Я, нельзя «отмыслить». Эта мысленная неустранимость Я служит для Авенариуса средством, с помощью которого он хочет вытравить всякий след трансцендентности и абсолютности из понятия бытия. Но прибегая к этому средству, эмпириокритическое миропонимание приходит, по-видимому, в столкновение с наивным реализмом, так как нерефлективной естественной точке зрения едва ли свойственно сознание строгой «неотмыслимости» нашего Я. В то же время зарождается сомнение относительно того, не сказалось ли в данном случае влияние философской реминисценции, не вводится ли вместе с этим момент субъекта в естественное миропонимание.

Тот или другой выход из этих сомнений будет зависеть, очевидно, от того, какое содержание будет вкладываться в понятия Я и окружающей его среды. Старания Авенариуса направлены на то, чтобы в принципиальной координации центрального члена, так называемого Я, и противочлена, окружающей среды, не повторялось философское отношение субъекта к объекту. Понятия субъекта и объекта в философском взаимоотношении их характеризуются тем, что объекты считаются данными субъекту, и субъект есть условие данности объекта. Отношения данности не признает эмпириокритическая принципиальная координация. Авенариус отстаивает полную однородность Я и Не-я. Так называемое Я и среда совершенно одинаковы по способу данности. Обычное словоупотребление, согласно которому среда есть «мое данное», «дана мне», страдает неточностью. В действительности оба члена координации одинаково даны друг другу. Если можно говорить, что дерево дано мне, то последовательно было бы утверждать, что и я дан дереву. Таким путем момент субъекта, по-видимому, обходится в принципиальной координации.

Нелегко усвояемая мысль Авенариуса становится более понятной, если мы сравним эмпириокритическое миропонимание с тем видным течением современной гносеологии, которое направляется против традиционного понятия сознания, выдвигая новую «функциональную» теорию сознания.

Реальность отожествляется представителями этой теории с совокупностью непосредственных переживаний, которая образует единый чистый опыт. Чистый опыт представляет собою сеть однородных элементов, которые сами по себе ни субъективны, ни объективны, ни психические, ни физические. Когда такие нейтральные элементы вступают в известные отношения, когда они берут на себя выполнение известной функции, они получают соответственную характеристику субъективных или объективных, психических или физических. Все эти характеристики относительны и условны, они не запечатлены в природе вещей; нет постоянной границы, которая раз навсегда отделяла бы объективное от субъективного или психическое от физического. С изменением отношения, с переменой функции элементы утрачивают свои прежние характеристики и приобретают какие-либо новые. Равным образом, и то, что называется нашим Я, не содержит в себе материала, принципиально отличного от содержаний объективного опыта, и не отделено от них неподвижным барьером. Те же самые материалы представлены в нашем Я в новой группировке, в новом отборе, выполняют новые функции; пределы Я могут суживаться или расширяться. Как ближе описать эту группировку, каковы функции так называемого Я, – относительно этого Авенариус ограничивается, к сожалению, слишком лаконическими замечаниями. Точно также и между представителями функционального понятия сознания не достигнуто полного единогласия в этом пункте. Тем не менее важное значение имеет установление новой принципиальной точки зрения.

В заключение с целью дальнейшего уяснения этой новой точки зрения мы вкратце коснемся трех проблем, которые получают новую постановку в свете функциональной теории сознания и которые более других останавливали на себе внимание Авенариуса: проблемы познания, реальности чужого Я и отношения психического к физическому.

Проблема познания служит тем средоточием, около которого вращаются исследования Авенариуса, и своеобразным разрешением, которое она находит себе в философии чистого опыта, она обязана новому учению о природе сознания или опыта.