Новые испытания

— Ну, Мишка-то до тех аукционов точно никогда не доберётся. Бедняга. Это тебе не по катакомбам шастать…

— Точно.

— Но это ещё хуже. Представляешь, что с ним будет, когда он найдёт клад Сомова и увидит, что в нём не золото, а какие-то свитки? — ахнул Сан Саныч. — Он же обозлится на весь мир, и будет мстить… вот в этом случае он точно будет мстить.

— Не дай нам бог это допустить! — вздрогнул следователь. — Да, Сан Саныч, положение, в которое мы все попали, это как задача с десятью неизвестными.

— Вот поэтому я тебе и говорю — надо всё обдумать хорошенько. А не бросать народ в катакомбы, как на амбразуры.

— Так. Давай ещё раз пройдёмся по характеристике смотрителя, — предложил Буряк.

— Давай.

— Итак, насколько он опасен или одержим? Знаешь, у меня есть предположение, основанное, впрочем, только на интуиции, что Родь — не мерзавец. Преступник — да, хулиган зарвавшийся — да. Но не мерзавец.

— Не мерзавец, нет, — согласился Сан Саныч. — Но мы, же с тобой уже обсуждали, что способ его существования сейчас — жизнь на грани фола. Риск, азарт. Вообще, он с детства был такой. Мне казалось, что Мишка по-другому, просто по-человечески, жить не может. Из этого следует то, что он будет рыть землю до последнего, а когда поймёт, что проиграл, подорвётся сам или подорвёт с собой кого-нибудь… Даже страшно вслух произносить, Гриша.

— Но, должен же, быть какой-то выход, Сан Саныч!

— Если карты нет, и её не найдут во время обыска, то, может быть, попытаться её восстановить? По отдельным фрагментам?

— По каким фрагментам, Сан Саныч?

— Ну не знаю… У меня есть старая карта. В ней, конечно, нет и намёка на путь Сомова. Эта карта, наверное, ровесница покойного профессора, но…

— Понятно. Такая карта, как у тебя, у меня в отделении, наверное, тоже есть. По ней искать путь — всё равно, что конкретный адрес по школьному глобусу.

— Обижаешь, Гриша. Моя карта наверняка лучше твоей, — с гордостью заметил Сан Саныч.

— Не обижайся. Мы сравним обязательно. Но в первую очередь, конечно, попытаемся найти реальную карту. Итак, обыск. Сначала — обыск! И если в ближайшие дни смотритель сам не выйдет из катакомб, придётся всё-таки собирать группу.

— Только мой тебе совет, Гриша. Держи это пока в строжайшей тайне. Ещё лучше — при себе.

— Что я, не понимаю, что ли? Если жители города узнают о возможном взрыве… Да тут будет взрыв другого порядка! Если в городе начнётся паника, многие погоны полетят, много голов будет снято.

— Вот-вот, — закивал Сан Саныч. — Поэтому держите всю операцию в секрете. Главное, чтобы пресса ничего не пронюхала.

— О, вот это правда. Прессе я вообще не доверяю. Но как быть с мэрией? Ведь властям мы обязаны доложить о случившемся?

— Обязаны, — сказал Сан Саныч и добавил: — Но не сразу. И тут, извини, важнее не погоны, а спокойствие и безопасность. Если информация откроется раньше времени, соблюсти порядок будет сложно. Да ладно, не умирай раньше времени, Григорий Тимофеевич, не расстраивайся! Готовь потихоньку своих хлопцев, держи всё в секрете, а если Мишка не объявится — зови меня. Я пойду в катакомбы.

Никогда ещё в ЗАГСе не было такой безрадостной атмосферы. Катю с Алёшей расписали, но регистраторша при этом заметила:

— Я вижу, что молодожёны и их близкие не радуются знаменательному событию…

— Что вы, что вы, мы безумно рады! — будничным голосом заверил её Алёша.

— Мы просто счастливы, вы не представляете себе, как мы счастливы, — со слезами в голосе подтвердила Катя.

— Ну что ж… — вздохнула регистраторша. — Музыка, я думаю, при таком бурном веселье будет уже лишней.

— Да, музыку мы послушаем дома, — поспешно согласился Буравин.

— Хорошо… сейчас сориентируюсь. — У регистраторши была сложная задача достойно завершить бракосочетание. — Но кольца-то у вас хоть есть? Вот блюдечко хрустальное для колец, нужно будет кольцами обменяться. Таков ритуал…

— Какие кольца? — словно очнулся Алёша.

— Жених, вы что? Обручальные кольца!

— Неужели это обязательно? — растерянно спросила Полина.

— Не обязательно, но желательно. Все приходят с колечками. — Регистраторша была очень удивлена.

Таисия посмотрела на растерявшуюся компанию и сказала:

— Значит, наши молодожёны — исключение из правила.

— Это уж точно! — подтвердила регистраторша.

— Кольца мы им потом купим, — пообещал Буравин. — Не успели выбрать.

— Да это неважно. Девушка, давайте побыстрее, пожалуйста, здесь у вас так душно! — поторопила Катя.

— Ой, конечно, конечно. У меня самой нет большого желания вас здесь задерживать! Но вот этот-то подарок примите. От мэрии, так сказать. Обязательный презент всем молодожёнам нашего города. — С этими словами регистраторша достала из шкафчика бутылку шампанского, на которой вместо этикетки была наклейка с поздравительной надписью: «Совет да любовь!».

— Это обязательно? — поинтересовалась Катя.

— Обязательно. Можете не пить, но возьмите с собой.

— Хорошо, возьмём.

— Ну, всё, Самойловы, идите! — сказала регистраторша, понимая, что исправить хоть что-то уже невозможно.

— Куда? — не понял её Алёша.