Новые испытания

— Хоть в одном повезло — фамилия у акушерки действительно редкая, — улыбнулся Кирилл — Теперь-то мы её быстро найдём! Вот видишь, Тая, стоило нам чуть-чуть напрячься, и всё встало на свои места. Так что остальное у нас тоже получится.

— Но что мы будем делать с этой фамилией? Не расклеивать же на столбах объявления: «Разыскивается акушерка Задерейчук. Нашедшему — вознаграждение».

— Всё проще. Обращусь к следователю — Григорию Буряку. Попрошу его посмотреть в базе данных нашу даму, — объяснил Кирилл.

— Не хочется чужих людей в такое дело посвящать. Вдруг он официальное расследование затеет? С него станется, — волновалась Таисия.

— Ну что ты. Моя просьба, как и его услуга, будут чисто дружескими. Он человек порядочный и вопросов лишних обычно не задаёт.

— Я бы так не сказала, — покачала головой Таисия. — Помню, как он терзал мою Катю из-за того прямого эфира, когда она призналась, что подсыпала Лёше Самойлову какое-то лекарство. Его никто об этом не просил, сам инициативу проявил.

— Ну, хорошо, я придумаю что-нибудь. Скажу, что разыскиваю пропавшую родственницу.

И Таисия, и Кирилл хотели найти свою дочь. От неё зависело счастье их новой семьи.

Смотритель хотел удержать Костю возле себя любой ценой.

— Костенька, неужели ты бросишь меня здесь? Я ведь ещё от раны не оправился. А ты, между, прочим, клятву Гиппократа давал, — напомнил он.

— Не давал. Я не терапевт, я фармацевт, отрезал Костя. — А ты в катакомбах чувствуешь себя как рыба в воде.

— Раненая рыба, — заметил смотритель.

— Подстреленная акула ещё опаснее здоровой. Так что я не за тебя переживаю, а за город. Поэтому прихвачу с собой карту катакомб.

Тут смотритель дёрнулся в сторону Кости, но поднятое дуло пистолета его остановило.

— Выстрелю, Макарыч. Рука не дрогнет. Только буду стрелять уже не под ноги, а в тебя. Или ты мне не веришь? Так что стой смирно и не шевелись, пока мои шаги не стихнут. Я сейчас пойду, но если услышу за спиной хоть шорох — разворачиваюсь и стреляю. Понял?

— Понял, — сквозь зубы сказал смотритель.

— Вот и замечательно. Прощай, Макарыч. Надеюсь, что больше мы с тобой никогда не встретимся.

Костя стал быстро уходить, а смотритель закричал ему вслед:

— Да пропади ты пропадом, предатель! Делай что хочешь, только карту оставь!

— Нет, Михаил Макарыч. Карту я тебе не оставлю — чтобы ты не вздумал продолжать поиски клада и не подорвал город. Мне она нужнее.

— Значит, ты решил обмануть старика и всё золото себе заграбастать? — решил смотритель. — Не боишься, что это тебе боком выйдет?

— Не боюсь. Потому что карта мне нужна, чтобы из катакомб выбраться. Я сыт по горло приключениями в подземелье и даю тебе слово, что не буду использовать этот чертёж в корыстных целях.

— Да? А как, интересно, ты собрался его использовать? — поинтересовался смотритель.

— Неважно. Главное, что этот кусок бумаги больше не будет играть роль проводника у чёрных археологов. И Сомов будет последним, кто погиб из-за этого золота.

— Не будь таким уверенным, — мрачно сказал смотритель.

— Почему? Ты ведь тоже поскитаешься здесь, да выйдешь на поверхность. Без карты ты ничего не сможешь. И забирая её, я обрубаю тебе путь к кладу.

— Ты сумасшедший! — закричал смотритель.

— Я — нет. А вот насчёт тебя — не уверен. Ладно, Макарыч, пойду я. Нет у меня больше времени с тобой препираться. Тем более что это занятие бесполезное — ты меня, всё равно, не слышишь.

— А ты — меня.

— Вот и не будем портить друг другу жизнь. Я поищу дорогу назад, а ты можешь продолжать поиски клада. Если осмелишься.

Костя вернулся к смотрителю и забрал один из двух фонарей.

— Значит, ты и без света меня оставить хочешь? — зашипел смотритель. — Эта лампа через пять минут сдохнет — и что я буду делать в полной темноте?

— Но ты же всегда говорил, что знаешь эти катакомбы как свои пять пальцев. Так что и в темноте легко сориентируешься. Пока.

— Останься! Ты, всё равно, в одиночку не выберешься отсюда! Даже с картой!

— Я — выберусь, — уверенно сказал Костя. — Подумай лучше о себе.

Алёша поднялся рано утром, тихонько приготовил себе всё ту же яичницу и, уходя, решил заглянуть к Кате, сказать ей «Доброе утро». Он зашёл к ней в комнату, подошёл к кровати и тихо позвал:

— Катя!

Катя открыла глаза и вздрогнула:

— Алёша, что тебе нужно?

— Катя, что с тобой? — удивился Алёша.

— Зачем ты пришёл? Мы же договорились, что ты будешь спать в гостиной! — негодовала Катя.

— Но я там и спал.

— Вот и не надо было заходить в мою комнату! Разве не мог дождаться, когда я проснусь?

Алёша на всякий случай отошёл подальше от Катиной кровати.

— Катя, извини, я не хотел тебя пугать.

— Это ты меня прости, — опомнилась Катя. — Наверное, мне что-то спросонья померещилось.

— Давай договоримся: чтобы больше не было никаких недоразумений, я обещаю тебе никогда не входить в твою комнату без разрешения.

— Хорошо.

— А сегодня я просто хотел попрощаться с тобой перед уходом на работу, — объяснил Алёша.

— Какую работу? — не поняла Катя.

— Я же говорил, что устроился в милицию. Сегодня — первый день. Так что я наверняка задержусь допоздна.

Тут Катя вспомнила вчерашний разговор.