Новые кадры

– Ну не я же. По мне – так пусть гуляет.

Максим почувствовал, как сам стал заложником собственных слов. Несомненно, он хотел смерти этого человека, но убивать самому. Он ведь на это не подписывался. А теперь и вовсе сомневался в своём решении. Всё, что ему хотелось, это поскорее убраться из этого места. К тому же призрак Ксении был таким реальным. Может, он просто сходит с ума? Может, всё это сон?

– Эй, ты чего завис? – обеспокоенно спросил Дмитрий, положив ему руку на плечо. – У тебя всё в порядке?

– Мне снилась Ксения, – отрешенно сказал Максим.

– Ах, воспоминания. Если честно, так бывает. Не со всеми, но иногда проскальзывает. Не переживай, это пройдет.

– Тебе-то откуда знать?

– У каждого из нас своя история. Но об этом после, они встретятся в полдень, значит, нам надо там быть пораньше. Этот крепыш заметно умнее нашего мальчика, поэтому нам надо быть осторожнее. Точнее, тебе. Он ведь тоже герой фильма.

– Какой же извращенец придумал этот сюжет?

– Дети знаменитых режиссеров всегда были немного странными. Но это нас мало касается. Помни, ты должен быть полностью сосредоточен.

Максим кивнул и подошёл к сумке с оружием. Патроны были маленькие, цельные. Умещаясь на ладони, они не представляли никакой опасности, поблёскивая в редких солнечных лучах. Он вытащил пистолет и вставил один в обойму. Странно, они уже убили двоих, а ведь, по сути, могли бы давно покинуть этот фильм. Так зачем же всё это?

Кафе «Дефиле» было небольшим и очень уютным. Казалось даже, что в таком месте просто не может произойти ничего плохого. Потому встреча двух настолько ужасных людей выглядела крайне нелепо посреди этих белых маленьких кофейных чашек и блюдец. И всё же они были тут, маньяк и педофил, мирно беседующие о смысле жизни.

Широкая спина детоубийцы, на которой плотно сидел дорогой костюм, практически полностью заслоняла Алексея. Максим пытался было разглядеть его, но потом бросил это занятие, какая разница, как выглядело лицо маньяка при общении, всё равно он умрёт. Любопытство, не более.

Дмитрий же, сидевший к ним спиной, от любопытства нисколько не страдал. Его занимало лишь меню, из которого он уже успел выбрать четыре блюда. Видимо, всё происходящее лишь разгоняло его аппетит, что нельзя было сказать о желудке Максима, который наотрез отказался что-либо принимать.

– Здесь превосходная свинина, – словно промурлыкал Дмитрий. – Просто божественная.

– Ты бывал здесь раньше?

– Пару раз.

– Зачем?

– Я же говорил, что мы давно ищем людей.

– И ты тоже приводил их в этот фильм?

– Да.

– И довел их до этого кафе, и так же сидел за столом?

– Да.

– А потом?

– А потом они стали задавать много вопросов и умерли, – улыбнулся Дмитрий. – Шучу. Просто не справились. Но ты же не повторишь их ошибки и будешь действовать согласно моим указаниям?

Максим почувствовал, как по коже идут мурашки. Снова это ощущение безвыходности. Когда он ничего не может противопоставить этому парню. Надо просто немного потерпеть. Дождаться Полины и уж тогда. Тогда он отыграется.

– Интересно, о чем они говорят?

– Ты и вправду хочешь это знать? – Дмитрий нахмурился, словно вспоминая. – Подожди. Сейчас.

– Сомневаюсь, что я похож на вас. Вы – убийца малолетних детей. Вы убиваете их ради своего животного удовольствия.

– В каждом из нас присутствует животное, в ком-то больше, в ком-то меньше.

– Согласен, но есть мораль.

– И какова же мораль конкретно в ваших действиях?

– В моих действиях нет морали, в них есть идея. Идея и желание быть сильнее, чем самое главное в мире чувство.

– Кажется, я понимаю вас, вы хотите доказать убийствами какую-то мысль. Верно?

– Верно. Это и есть моя идея.

– И ради этой идеи вы убиваете девушек. Я правильно вас понимаю?

– Правильно.       

– И не получаете удовольствия. Верно?

– Нет. Не получаю.

– Это вы зря, впрочем, вранье на вашей совести. Я-то точно знаю, что вы получаете удовольствие. Вовсе не обязательно наносить столько ударов, чтобы убить. Достаточно просто полоснуть по шее.

– Какой вы наблюдательный.

– Именно. Именно поэтому я первым заметил тебя, мой раздосадованный мальчик.

– Вы сказали, мы похожи?