Новые куклы Карабаса-Барабаса (СИ)

Он повернулся к куклам, топившимся поодаль и с любопытством наблюдавшим за тем, как Шушара пытается привести в сознание Искру. – А вы, – грозно проговорил он, – обязаны за это время во что бы то ни стало обновить репертуар! Зрителям надоели одни и те же песни, танцы и трюки. Вы должны придумать что-то новое или смотрите у меня! – Синьор, но мы не умеем придумывать! Мы умеем делать только то, чему нас обучил ещё синьор Джоакино! – Ерунда! – махнул рукой Карабас. – Если уж эта кривоногая сумела сама и на лютне выучиться играть и стихи сочинить, и музыку и песню спеть, то и вы сможете. Да, вы можете, но вы не хотите! Вы неблагодарные лентяи, дармоеды, тупицы! Я сказал, вы будете обновлять репертуар или мне придётся простимулировать вас семихвостой плёткой!!! – заорал он, бешено выкатив и без того выпуклые глаза. Искра открыла глаза и огляделась кругом. – Синьор! – радостно прокричала Шушара. – Она очнулась, очнулась! Карабас повернулся к кровати, на которой лежала Искра и, радостно потирая ладони, склонился над ней. – Аааа, моя золотоносная куколка, наконец, и ты на что-то сгодилась! – довольно проговорил он. – А я уж думал, ты ничего не сможешь, кроме как помыть полы и приготовить спагетти. Вот теперь ты точно будешь выходить на сцену, это я тебе обещаю. Искра села на кровати. – Что-то меня не радует это ваше обещание, синьор, – промолвила она. – Я чувствую в этом какой-то подвох. – А я чихал на то, что ты чувствуешь!!! – прогремел бас доктора кукольных наук. – И чихал на то, что чувствуют другие. Ты будешь выступать, но не в длинном платье, а в таком, чтобы зрителю были видны твои вывернутые ноги. И нос не надо пачкать тестом. Почтеннейшая публика должна видеть твои ноги, твой нос, покатываться от смеха и платить мне денежки! Искра подскочила на кровати, как от разряда электрического тока. – Как?.. – бледнея, проговорила она. – Я стану всеобщим посмешищем? – Да хоть чем, лишь бы это давало мне доход! – махнул рукой Карабас. Искра повалилась ему в ноги, согнув колени так, что ноги её оказались разбросаны вперёд и назад: – Синьор, помилуйте! Не делайте из меня публичное посмешище! С тех пор, как я появилась в вашем доме, я постоянно терплю унижения, но такого позора вынести невозможно! Разве я этого хотела, когда терпела невыносимую боль, избавляясь от лишних пальцев, чтобы выучиться играть на лютне? Разве я хотела опозориться, сочиняя песню, изготавливая себе платье из бумаги? Я так старалась, синьор, для вашего театра, неужели в благодарность вы отдадите меня на всеобщее посмешище, растопчите моё достоинство? – Да полно! – надменно бросил Карабас. – Какое там достоинство может быть у куклы? – он презрительно поморщился. И не нужна ни твоя дурацкая лютня, ни стихи, ни песни. Можешь вообще ничего не петь и не изображать на сцене, просто постой там, чтобы зрители как следует с тебя посмеялись – и будет. – Нет, нет, я не хочу! – Искра обливалась слезами. – Я больше не хочу выходить на сцену! Синьор, позвольте мне, как раньше, просто мыть полы и прислуживать вам, это не так унизительно, как быть всеобщим посмешищем! – Я сказал, будешь выходить на сцену! – Карабас топнул увесистым каблуком. – И к чёрту, и к дьяволу, и хватит мне тут пускать сопли! А вы, – рявкнул он, обращаясь к другим куклам, – чтоб сегодня же занялись обновлением репертуара, а то смотрите: у меня так и чешутся руки пройтись по вам семихвостой плёткой! Он развернулся и зашагал прочь из помещения, отведённого для кукол, где они ночевали и репетировали.

====== Глава 16. Искра вдохновляет кукол ======