Новые люди. Том 1

Тогда из высокой сторожевой башни медвежьей твердыни Баррион пытался увидеть королевскую марку за рекой и столицу. Но отец, посмеявшись, сказал, что это старая шутка и Эдинси-Орт на расстоянии нескольких лун пути. А марка – вот она – сразу за мостом. Вот тот верстовой столб с вепрем – уже королевский. Здесь земли их дома заканчиваются.

– Может быть, я хотел увидеть, что в мире есть что-то еще, кроме Овечьих Холмов, вересковых горных пустошей и лесных дебрей за Запретными курганами, – ответил Баррион.

– Например, Северное море? – спросила вдруг с непонятной грустью сестра.

– Например, Северное море, – согласился он.

Тем же днем пришел королевский сокольничий Ольд Исхор. Он вежливо осведомился о познаниях гостя в охоте с хищной птицей, удовлетворенно покивал и перепоручил Фюргарта двум своим сыновьям. Один был чуть младше Барриона, другой – его ровесником.

Баррион коротко сошелся с ними обоими, особенно со старшим – Эллом.

Вместе с братьями Исхорами юный Фюргарт открыл для себя настоящий Эдинси-Орт. Тот, который лежал у подножия Королевского холма. Тысячи людей жили в устье Эльды, впадающей широкой дельтой в залив Урбанта. День и ночь кипела жизнь в королевском порту. Десятки судов с разными флагами стояли на рейде. Люди со всеми оттенками кожи сновали по набережной и улочкам, сбегающим в гавань.

Элл и Эст были отчаянными повесами и знали все самые замечательные места столицы. Они провели Фюргарта в игорные дома, и он увидел, как за ночь проигрываются состояния. В сияющих огнями музыкальных домах он видел девиц со всех марок Восточного Предела и темнокожих южанок из-за перешейка Гигантов. В портовых тавернах друзья посещали петушиные и собачьи бои. А в квартале ломовых видели схватку грузчиков за денежный приз. Обнаженные по пояс бойцы кружили в свете факела, сжимая в руках рыбацкие ножи. Ценой жизни одного из них было всего два форинта.

Утомленные очередным ночным рейдом юноши отдыхали в тавернах, положа гудящие ноги на бочки из-под рома, и внимали рассказам о землях, лежащих далеко на западе, где встретить человека было такой же редкостью, как у нас – полурослика. Мир был бесконечно велик, и Эдинси-Орт был дверью, открывающей вход в этот мир, как тайная калитка возле флигеля открывала проход в мир соблазнов столицы.

И Фюргарт стал привычно пользоваться заветной дверцей в королевском парке. Стражники доброжелательно ухмылялись, когда Баррион возвращался с рассветом в свой флигель. Иногда, чтобы добраться до своей норы, он не мог обойтись без помощи слуги или верного Элла.

Деньги, полученные от отца при отъезде в столицу, давно закончились. Иссякли и те золотые, которые мать втайне от супруга вложила в кармашек его камзола. И вот как-то при встрече с сестрой молодой Фюргарт был вынужден начать неприятный разговор. Но сестра сразу все поняла, смеясь, прервала его неуклюжее бормотание и стала посылать ему раз в луну кошелек черного бархата со своими инициалами на вензеле. Хорошо, что королева была осмотрительна, и кошелек был скорее пуст, чем полон.

Однажды в ночь безумного школяра Фюргарт с сыновьями королевского сокольничего был остановлен шумной группой гуляющих студентов, которые потребовали, чтобы досточтимые лорды выпили во славу цеха корабелов. «Досточтимые» охотно завопили «ура!» и продолжили ночь с бузящими студентами.

В эту ночь школярам не возбранялось гулять в свое удовольствие. Стражники старались к ним не цепляться и закрывали глаза на мелкие шалости. Поэтому горожане крепко запирали окна и двери и смотрели за своими дочерьми.

Даже уже закаленному ночной жизнью Фюргарту в этот раз пришлось нелегко. Пасмурным утром сонный Баррион шел по узкой портовой улочке, пытаясь сориентироваться и найти верное направление к королевскому парку. Он где-то разминулся минувшей ночью с братьями Исхорами. Плащ его был помят и забрызган проехавшей каретой. Голова неприятно гудела, словно улей с сердитыми пчелами. Поскользнувшись на свежем навозе, он остановился очистить сапог о каменный желоб водостока. Его тяжелый взгляд упал на вывеску аптекаря – змея, обвивающая чашу. Баррион с надеждой подумал о кружке горячего шоколада и поднялся по каменной лестнице. Над головой противно тренькнул злой колокольчик.

Фюргарт зашел в небольшое помещение лавки. Аптека была пуста. Сквозь небольшое витражное стекло падал приглушенный свет. Возле высокого дубового прилавка стоял тяжелый табурет, за ним – стеллажи, наполненные склянками с разноцветными жидкостями. Пахло полынью и чем-то сладким.

Баррион взобрался на табурет и облегченно сомкнул тяжелые веки. Он сразу стал проваливаться в сон, но, вздрогнув, открыл глаза и сердито потянулся к латунному звоночку на прилавке. Несколько раз он нетерпеливо нажал на большую кнопку. Из-за прилавка вдруг показалась девичья головка с гладко стянутыми на затылке волосами. Девушка растерянно смотрела на посетителя, поднимаясь с низенького стульчика, в руках она держала солидный фолиант в сафьяновой обложке.

– Простите, – сказала она дрожащим голосом, – я, наверное, опять зачиталась. Вы давно здесь сидите?