Новые люди. Том 2

Он был готов к тому, что у шута всплыл в памяти еще один пассаж.

– Вот я дурак! Ведь ты, мой господин, спаситель нашей Ингеборги… Там на стене ты важное в своей судьбе решенье принимал. Ведь так, наверное? Что же я наделал!

– И что ж теперь. Свои слова возьмешь обратно? – прищурился Ассандр.

– Ведь я желаю счастья нашему цветочку…

– Но понял так тебя я, что брак скорее буря в гавани, чем гавань в бурю?

– Она нежна, красива и умна и принесет в судьбу избранника награду…

– Что брак такая это лихорадка, что жаром начинается всегда и холодом кончается могильным.

Шут остановился и замолчал. Потом пошел, больше не оборачиваясь на Биорка. Пропал шутливый тон, строго и серьезно теперь слетали с его губ слова.

– Ты прав, конечно, чужестранец. Если на стене, над морем, что тебе семьи дороже, решал ты брать ли в жены нашу Ингеборгу, то, значит, ты ее не стоишь… Когда бы ты любил ее, ответов ты не ждал бы от стихии. Тебе женой пусть будет эта пустота морская. Любить лишь означает видеть человека таким, каким его задумал сам Создатель. Брак, может быть, приносит человеку много огорчений, безбрачие, однако, не несет нам радостей совсем.

Они вошли в тронный зал и остановились на пороге.

В дальнем конце на троне сидел юный конунг, рядом стоял его отец.

– Что, шут, сейчас ты говорил о браке? Я не расслышал…

– Кому попался зять хороший, тот приобрел и сына, дяденька, – печально сказал шут. Жезл в его руке поник козлиной головой вниз. – Ну а кому дурной – тот потерял и дочь.

– Ну вот. Что за слова, еще с таким лицом. Зачем мне мудрый шут? К тому же грустный. О небеса! Покинь нас. Иди проспись, приди в себя и дураком веселым возвращайся.

Качемас посмотрел на Биорка. Выражение лица правителя было очень серьезным и торжественным.

– Пока все спят и ног не чуют… я решил, что время наступило для героя покинуть Рош гостеприимный. Ассандра Биорка имя славное отныне будет как одинокая и яркая звезда на небосклоне. Пришел герой, всех спас и нас покинул. Чиста и безупречна будет память о витязе отважном.

– Я провинился пред тобой, правитель мудрый?

– Ты спас меня, мой род и кровь мою на троне. Я не могу тебе сказать и слова малого упрека.

– Но…

– Но я желаю счастье Ингеборге. Уже молва в народе с нею тебя соединяет вместе. Что дальше будет – я страшусь того. Ты нас покинешь рано или поздно, а девице нужно будет жить и дальше. Найти судьбу свою, детей родить и мужу быть ей верной голубицей. Так не губи судьбу ее. Ты ей затмил весь белый свет собою. Пусть побыстрей очнется дева…

– Когда уйти мне? Тогда пусть мне дорогу к кораблю укажут. Пусть выведут сквозь Скорбные ворота меня на ту тропу…

– Сюда идет корабль твой. Давно я весть послал к заставе Грозных Дев. И цепь опущена…

– Значит, мне не показалось. Я видел со стены…

– Пойми отца, Ассандр.

– Тебя винить я не могу, мой мудрый конунг. Ведь сам не знаю, чего хочу от жизни я своей. А шут сказал твой, что если есть сомнения у меня, то это значит, что сам я недостоин дочери твоей. Пусть будет так. Уйду, как недостойный. Но только… неужто суждено бежать из Роша мне, пока все спят, как тать в ночи, – украдкой. Последнего и слова не сказать принцессе Ингеборге.

Качемас засопел.

– Ну, хорошо. Ты прав, пожалуй. Проститесь с дочерью моей.

– Благодарю тебя…

– Но только здесь, сейчас. При мне и Хрорике. Чтобы оказии последней не случилось…

…Пришла взволнованная Ингеборга. Не ведающая, чего ждать и что ей объявят. Служанка убежала, прогнанная сердитой рукой конунга.

Принцесса прижала руки к груди. Переводила взгляд свой с Биорка на отца, на брата, насупленно сидевшего на высоком кресле.

Что думал юный конунг Хрорик, Ассандр даже не мог представить. Он осуждал своего отца или чужеземца, пренебрегшего его красавицей-сестрой и не ставшего ему родичем, или, может быть, Ингеборгу за то, что она позволила себе быть такой откровенно влюбленной?

– Что ждет меня? – спросила она, обращаясь к отцу. – Скажите мне скорее, зачем позвали вы меня к себе.

Качемас молчал. Биорк видел, что он не знает, как подступиться к этому разговору, и предпочел бы, чтобы этот труд взял на себя гость. Но Ассандр не хотел облегчать конунгу задачу. Ведь это его решение.

– Сестра, Ассандр Биорк нас покидает, – громко сказал с трона Хрорик.

– Совсем?! – воскликнула Ингеборга. – Сейчас?

– Да, дочка. Должен он покинуть Рош. Корабль его, мне доложили, сейчас причаливает к сходням. – Качемас подошел к принцессе и обнял ее за плечи. – Уже отдал свое я повеленье снабдить героя всем, что нужно. Ждет долгий путь его обратно в далекие от нас другие земли… Ты должна проститься с героем нашим навсегда.

– Навсегда?!

Ингеборга теперь смотрела на Ассандра.

– Но почему не может он остаться? Хоть ненадолго.

– Долг рыцаря зовет, и мы не вправе препятствовать его пути своим гостеприимством даже…

Качемас взял со стола рог и протянул его дочери. Принцесса расширенными глазами посмотрела на него, но послушно протянула руки и приняла сосуд.

– Ты знаешь наш обычай: встречаем гостя сладким медом мы и провожаем горькою полынью. Не льем мы слез, напиток наш за нас рыдает.