Новые марсианские хроники

Наверное, Севр прав. Нельзя ждать знака от того, что не существует.

Вечного Лоцмана нельзя коснуться, значит, он не существует. Его нельзя поцеловать. До него нельзя дотронуться. Ему нельзя подарить календарик, как нельзя в наши дни подарить золотое кольцо Наполеону или подковать Буцефала.

Запретный район…
Не вставать на якорь, не ловить рыбы придонными сетями…
Ты готова?

Радужная акварельная бабочка вспорхнула с хризантемы.

Распахнув крылья, бабочка, как отсвет радуги, скользнула к полупрозрачному полу барки, метнулась в сторону и вдруг заработала крыльями так быстро, так радостно, что испугала Лейю. Несколько белых лепестков упали с хризантемы в подставленную ладонь и Лейя с изумлением почувствовала их нежный вес.

Выпрямившись, Лоцман медленно кивнул.

Барка шла прямо на каменный страшный мыс, до блеска вылизанный пылевыми бурями.

Наверное, это был мыс Бентен.

Севр тоже подумал так и с облегчением захлопал в ладоши.

— Видишь, мы успели!

Голос Севра и громкое хлопанье испугали бабочку.

Она заметалась над полом, слепя глаза Лейи неистовым трепыханьем развёрнутых оранжевых крыльев.

— Подумаешь, ничего не увидели! Ни о чём не жалей.— Голос Севра звучал обрадовано. Он, правда, хотел утешить Лейю, потому что видел слёзы в её глазах.— Не жалей о том, что мы потеряли.— Он думал о своём.— Да, мы потеряли не мало, зато старик сумел обогнать пылевую бурю.

Она хотела спросить: «Разве ты не видишь?» И не смогла.

«Обними меня, мне холодно,— хотела сказать она.— Люби меня, Севр, мне холодно». Но не смогла произнести вслух ни слова.

— Конечно, мы потеряли большие деньги,— утешал Севр, смеясь.— Зато теперь мы вернёмся и всё будет, как прежде.

Лейя не ответила.

Севр не видел радужную бабочку.

Она сорвалась с календаря не для него. И танцевала не для него. И белые лепестки хризантемы упали на её пальцы не для него. Севр не видел.

И она сказала упавшим голосом:

— Как прежде…

Алексей Калугин Свой Марс

— Оставалось ещё почти семьдесят лет, но что можно сделать за столь ничтожный срок? Человечество оказалось на краю гибели. Лучшие сыны Земли, первыми принявшие бой с инопланетными захватчиками, пали смертью героев…

Махрюта недовольно поморщился.

— Слушай, кончай, а?

Паренёк тщедушного телосложения, сидевший по другую сторону костерка, умолк на полуслове, сжался в комок и испуганно посмотрел на Махрюту.

— Кончай,— повторил Махрюта, на этот раз почти ласково. Приподняв голову, он всей пятерней почесал шею под торчащей во все стороны сивой бородой.— Надоело.

Парень втянул голову в плечи и спрятал руки в рукава чёрного драпового полупальто. Вид у одёжки был такой, точно служила она уже не первому хозяину, но всё равно пальтишко оставалось добротным и, должно быть, тёплым. С завистью глядя на пальто своего случайного компаньона, Махрюта поёжился от пробиравшего ночного холода и плотнее запахнул старый армейский бушлат с оторванным воротником и прожжённой на локте дырой. Без бушлата хана бы ему была. А ведь на прошлой неделе чуть не проиграл его в карты Рябому.

— Ты чего всё бубнишь-то? — беззлобно поинтересовался Махрюта у парня.— Всё войны у тебя какие-то, да чудовища. Ты, часом, не спятил, а?

— Я писатель,— тихо ответил парень.

— А, ну тады понятно,— Махрюта степенно огладил ладонью бороду.— Не иначе как фантаст?

Парень уставился на Махрюту удивлённо.

— Как вы догадались?

— Тю! — усмехнулся Махрюта.— Да вашего брату знаешь скока туточки побывало? И не сосчитать! Только те, другие, дородные все были. А ты субтильный какой-то. И одёжка у тебя потасканная.

Махрюта подозрительно прищурился.

— Я — начинающий,— смущённо признался парень.

— А, ну тады другой разговор,— кивнул Махрюта.— Начинающему завсегда нелегко.

Парень испуганно посмотрел по сторонам, как будто только сейчас понял, что оказался в совершенно незнакомом месте.

— Где мы?

Вокруг только тьма одна, лишь крошечная площадка, освещённая огнём чахлого костерка.

— На Марсе,— произнёс Махрюта так, словно не было в этом ничего необычного.

— На Марсе? — растерянно повторил следом за ним парень.

— Ну да, на Марсе.

Махрюта взял лежавшую на камне палку и поворошил ею костёр. К тёмному небу взлетел сноп рыжих искр.

— Нет,— нервно дёрнул подбородком парень.— Этого не может быть.

— А ты туда глянь,— Махрюта обугленным концом палки указал на небо.— Вишь, две луны. Одна Фобос зовётся, другая — Деймос. Ты на Земле когда-нибудь такое видал, а?

Парень запрокинул голову и удивлённо разинул рот.

— Но этого не может быть,— произнёс, точно заклинание, которое могло вернуть его домой.

Махрюта усмехнулся и поправил на голове вылинявший заячий треух.

— Марс — безжизненная планета,— с надеждой посмотрел на Махрюту парень.

Прежде, чем что-то сказать в ответ, Махрюта вытянул из кармана носовой платок в крупную синюю клетку и, подхватив за ручку закопчённый котелок, снял его с огня.

— Ты Брэдбери читал? — спросил он у парня.

— Кого? — переспросил тот.