Новые небеса

   Хлопнул Эрмина по плечу, слегка сжал на плече пальцы, и поддерживая поднос одной рукой, стал пробираться сквозь толпу.

   Холен был слегка удивлен тем, что Кельм сам к нему подсел. Обычно тот не демонстрировал желания общаться. Даже избегал Холена.

   - Сейчас разговаривал с новеньким, - сообщил Кельм, аккуратно разрезая шрек, - парень недовольный какой-то. Понятно -- тесты проходит. Тяжело, наверное.

   - Да уж, как вспомню эти тесты, - поддержал Холен.

   - Действительно, неприятно, - согласился Кельм.

   - Неприятно! Не то слово... вот чего я не понимаю, если честно! Зачем они так-то? - Холен понизил голос, - ведь все же вывернут наизнанку... все надо оплевать, от всего отказаться. И еще при этом замеряют, замеряют, без конца эти ассоциативные допросы , вопросники какие-то, приборы... Ну ладно, ну вынудили согласие. Добились своего. Но зачем вообще все рушить в человеке...

   Кельм пожал плечами и ответил холодно.

   - Думаю, понятно, что просто так нам верить не будут. Что нужны какие-то доказательства... искренности. Поэтому первые полгода, а то и дольше, нет и свободы перемещения... Вот когда ты уже начнешь делать оружие, работать против Дейтроса -- тогда все свободнее.

   - Так ведь и так достаточно, разве нет? Как только я начал работать против Дейтроса, так путь назад мне и закрыт. Мне же все равно деваться некуда... Если мы назад вернемся, нас же там тоже расстреляют. Зачем же эти тесты еще...

   - Ну думаю, по сравнению с атрайдом это все-таки значительное улучшение, - сказал Кельм. Холена передернуло.

   - Тут ты прав. Это да.

   - А ты знаешь, меня и сейчас иной раз проверяют, - небрежно сказал Кельм, - особенно в последнее время... а ты не замечаешь ничего такого?

   Холен подумал.

   - Да нет вроде... хрен их знает.

   Он вытерся салфеткой, скомкал ее, бросил на поднос.

   - Планы на вечер есть? Скучно... не знаю, чем заняться.

   - У меня, к сожалению, планы есть, - сказал Кельм, - не понимаю, чего тебе скучно? Мы же не в Дейтросе, мы в Лас-Маане. Деньги вроде есть. Неужели заняться нечем?

   - Да не знаю. Обрыдло все. Ну ладно, пойду я тогда...

   Холен поднялся и зашагал к выходу, прихватив поднос.

   Кельм задумчиво смотрел ему вслед. По его расчетам, Холена уже давно должны были арестовать.

   Прокола быть не должно. Тот факт, что Холен все еще оставался на свободе, имел три причинных возможности.

   Во-первых -- на это Кельм не рассчитывал -- дарайцы могли оказаться идиотами и вообще не заметить брошенного следа, а все еще раскручивать воображаемого родственника Кибы, которого Кельм послал в атрайд вслед за мнимым Холеном.

   Во-вторых, и это был наихудший вариант, он прокололся где-то, или же прокололся его агент, и психологи атрайда установили, что посетитель лишь выдавал себя за Холена. Может быть, маскировка все же оказалась недостаточной, или у него незаметно сняли еще и пальчики.

   В-третьих, дарайцы не обязательно должны арестовать подозреваемого сразу. Кельм и сам на их месте поступил бы так же. Просто усилил бы слежку и наблюдение.

   Попытка выяснить у Холена, не замечает ли он слежки, не удалась. Может быть, слежки нет. Но скорее, Холену она просто безразлична -- с ним ведут нейтральные беседы, подсовывают невзначай практические тесты, ну а жучки, камеры, наружка, что они там еще применяют -- всего этого Холен не видит, потому что никогда и не готовился к этому.

   Досадно, подумал Кельм. Придется подождать еще. В конце концов, главное -- получить информацию от Кибы и передать ее в Дейтрос, а там уже будем задумываться о своей безопасности.

   Холен иль Нат не считал себя предателем.

   Никогда не ассоциировал это слово с собой. Да, "с какой-то точки зрения", наверное, он таковым был. И если бы Холену такое обвинение кто-нибудь выдвинул, он не нашелся бы, что ответить.

   На это невозможно ответить словами. Если было бы можно передать картину, изобразить это -- и желательно добавить ощущения... Он даже что-то такое пытался перенести на бумагу, углем, карандашом, давно уже, в самом начале, когда только начал работать в Контингенте Б. У него даже получалось -- но все эти рисунки он потом порвал на мелкие клочки и спустил в мусоропровод.

   Страшно. И показывать -- некому.

   Потому что гипотетическому обвинителю показывать это было бы все равно бессмысленно. Обвинитель смотрел на Холена из мрака рыбьими глазами, не меняя выражения лица. Можно изобразить отчаяние, ужас, боль, боль, нечеловеческую боль, и не просто так несколько минут боли, а часы, дни, недели... боль, которая не прекращается никогда. Рассказывать о прессе, об асфальтовом катке, о физических законах, которые неизбежно распластают тебя в тряпку, сопротивляйся им или нет, и можно умереть -- но ведь тебе и этого не дадут. Отдать жизнь за Дейтрос? Он бы отдал. Но ни одно тело не может сопротивляться давлению гидравлического пресса. Оно все равно, неизбежно будет сломано и раздавлено.