Новые приключения Майкрофта Холмса

– Халиль Керем этому несчастному такой же брат, как я, – усмехнулся Холмс. – Керема уполномочили завладеть уликой и избавиться от нее. Его история выглядела достаточно правдоподобной, чтобы ему особо не докучали вопросами и позволили забрать труп. Как правило, нам не приходит в голову, что человек может предпринять такое долгое путешествие только ради того, чтобы распорядиться мертвым телом.

– Он не ожидал найти здесь покойника, – заметил инспектор. – Он приехал за живым братом.

– Да, он так говорил, – согласился Холмс. – И действительно, когда он отплыл из Турции, юноша был еще жив.

– Да, – подхватил инспектор, и глаза его засверкали. – Именно.

– Однако, согласно отчету старшего инспектора Александера, турок прибыл сюда с намерением увезти обратно труп. Мистер Керем подал на таможню заявление о переправке тела морем в Стамбул, – вкрадчиво проговорил Холмс.

Меня как громом поразило. Я знал, что у Холмса зародилось подобное подозрение, но мне было невдомек, что он нашел время проверить его.

– Откуда вы знаете? – изумился инспектор Фезерстоун. Он опять вытащил свою записную книжку, достал притупившийся карандаш и стал вкратце записывать объяснения Холмса.

– Первую ошибку он допустил, когда на следующий же день по прибытии в Лондон условился о переправке гроба с покойником. Вторая ошибка – еще более вопиющая, чем первая, – состояла в том, что он принялся утверждать, будто татуировка на теле молодого человека давняя, тогда как очевидно было обратное. Вскоре он понял свою оплошность и решил забрать труп из морга и вывезти из Англии еще до того, как следствие сможет продвинуться. Он уговаривал меня похлопотать, чтобы ему без проволочек выдали тело, ссылаясь на турецкие обычаи погребения, ведь требовалось как-то объяснить свою настойчивость. Мистер Керем хотел представить дело так, будто он зависит от блажи англичан, и тем самым снять с себя подозрения. – Холмс развел руками, будто все это было совершенно очевидно.

– Значит, вся эта история с… принуждением юных иностранцев к проституции сфабрикована? – спросил инспектор Фезерстоун.

– О нет. История вполне подлинная. Сдается мне, Халиль Керем – один из членов шайки. Возможно, именно он и поставлял турецких мальчиков в английские бордели. По-видимому, несчастный юноша узнал больше, чем следовало, то ли о самой шайке, то ли о ее… клиентах, и был обречен. – Холмс глубоко вздохнул. – В лучшем случае такого свидетеля просто не заметят. В худшем – он исчезнет, в прямом и переносном смысле.

Инспектор Фезерстоун уставился на Холмса:

– Вы ведь не всерьез!

– В жизни не был так серьезен, – ответил Холмс. – Эта свежая татуировка – знак одной преступной организации, которая ведет подрывную деятельность по всей Европе. Ее появление в Англии должно насторожить всех нас.

– Так вы считаете, что тело парня уже положено в гроб и находится на пути в Турцию? – настойчиво продолжал инспектор Фезерстоун. – Может, нам стоит телеграфировать турецкой таможне, чтобы его задержали по прибытии?

– В гробу, бесспорно, лежит чье-то тело. Но не юноши, чей труп, судя по всему, отправится прямиком в море, чтобы ни у кого больше не вызывать вопросов. – Холмс взглянул на инспектора. – Я бы не удивился, если бы однажды мне сказали, что пропавший служитель морга покоится в турецкой земле.

Инспектор побледнел:

– Нет, вы ведь не думаете, что они способны на такое… такое…

– Я давно знаю этих людей, инспектор. Нет такого злодеяния, на которое они не были бы способны, – с каменным лицом промолвил Холмс.

– Тогда как распутать это дело? – спросил инспектор Фезерстоун.

– Не думаю, что его можно распутать, – изрек Холмс и потянулся за чашкой, чтобы налить гостю чай.

Из дневника Филипа Тьерса

Я доставлял записки М. Х. и только что вернулся, привезя с собой ответ от старшего инспектора Прайса, который передал М. Х. Инспектор Фезерстоун ушел минут двадцать назад, до глубины души потрясенный тем, что он здесь узнал.

Буду готовить ужин, чтобы успеть к приходу Саттона, который должен вернуться в течение получаса…

Глава двадцатая

– Вы и впрямь считаете мистера Керема таким негодяем, каким описали его инспектору Фезерстоуну? – спросил я, закончив составлять список турецких судов.

Инспектор ушел больше часа назад, и с этого времени я выполнял поручение Холмса, данное мне ранее.

– Конечно считаю, а вы – нет? – спросил Холмс, вставая и потягиваясь. – Вы ведь недавно побывали в тех краях. Думаете, вина за упадок власти целиком лежит на турках? Я сразу вижу, где не обошлось без козней Братства. Вы сами говорили, что коррупция, поразившая весь османский мир, о которой вы так много говорили, объясняется в том числе и иностранным влиянием.