Новые приключения парижанина

Между тем внимательный наблюдатель непременно заметил бы сходство этих двух физиономий. Выражение коварства и злобы роднило их.

Араб низко поклонился, приветствуя хозяина, и, выпрямившись, ждал, что тот заговорит с ним. Лейтенант нарочито поигрывал револьвером.

— Ты Али бен Тайуб?

— Так меня зовут.

— Это ты прислал мне письмо с просьбой о ночной встрече?

— Я.

— Что скажешь? Но прежде чем ответить, помни: малейшая неосторожность, малейшее подозрительное движение, и я вышибу тебе мозги. Теперь говори.

Араб и бровью не повел.

— Подозревает в предательстве только тот, кто сам способен на предательство.

— Эй! Что ты себе позволяешь?

— Так сказал Пророк. И это правда. Но он еще добавил: «Невозможно предательство между людьми, объединенными общими интересами».

— Что может быть общего между нами?

— Я же сказал: интересы у нас общие.

Отто нахмурился.

Наглая невозмутимость араба настораживала.

— Объяснись, наконец! Мне некогда слушать сказки твоих пророков. Чего ты от меня хочешь?

— Ничего. Я хочу много тебе дать.

— Ничего не взяв взамен? Странно!

— Известно ли тебе, кто я такой и чем занимаюсь?

— Ты один из тех торговцев людьми, коих цивилизованные нации чураются. В Англии, во Франции, в Германии вас беспощадно преследуют. И тем не менее вы продолжаете заниматься вашим гнусным ремеслом.

Араб засмеялся, показав белые шакальи зубы.

— Гнусное? Пусть так. Но оно прибыльно, и я доволен. Да, да, нас изгнали из Экваториальной Африки, и негры, которые должны быть пойманы и проданы заботливым хозяевам, низведены вместо этого до состояния скотов и подыхают под ударами дубинок ваших надсмотрщиков.

— Экая занятная философия, господин работорговец! Хорошо, допустим, что вы из одного только человеколюбия разоряете и сжигаете деревни, убиваете тех, кто осмеливается сопротивляться. Но мне-то какое до всего этого дело?

— В деревнях, — как ни в чем не бывало отвечал араб, — даже в самых нищих, остаются несметные богатства: слоновая кость, каучук. Мне известно одно селение в нескольких лье отсюда, где, по моим оценкам, добра тысяч на сто марок. А жителей там едва за тысячу перевалит. Дикари забрались в такую глушь, что никто и не подозревает об их существовании. Кроме того, надо ли объяснять тебе, что эти варвары — людоеды? Они не понимают, чем владеют. Ценности валяются по углам, их закапывают в землю, передают по наследству. И разве такое уж преступление — пустить это богатство в дело?

Глаза лейтенанта сверкнули.

Сто тысяч марок!

Отто фон Штерманн был человеком весьма известным. В армии ходили легенды о его жестокости и порочности. Подчиненные ненавидели его за свирепый нрав и грубое обращение. Но лейтенанта все это мало трогало. Он тратил жизнь на дебоши, проматывая состояние, доставшееся по наследству от родных.

В один прекрасный день он оказался замешанным в грязном скандале, где речь шла не только о жульничестве, но и о прочих мерзостях, да таких, что начальство должно было бы непременно строго наказать негодяя. Но кто не знает, как силен в германской армии дух солидарности! Фон Штерманн предстал перед трибуналом, но был оправдан. Между тем кое-какие меры все-таки приняли. Капитана Отто понизили в звании и отправили лейтенантом в Африку.

Он не забыл обиды.

Изнывая от скуки и все более и более озлобляясь в этой Богом забытой стране, Отто вот уже три года ждал своего часа, мечтая лишь об одном: отыграться, взять реванш. Ради этого он был готов на все.

И вот подвернулся удобный случай: ему сказали, что можно заполучить кругленькую сумму!

В дурную голову ударило. Игрок по натуре, он ощутил почти забытые жар и нетерпение.

Но как медлителен этот мусульманин!

Наконец Отто вытянул из работорговца правду.

Бен Тайуб решил прочесать и обобрать до нитки весь район у истоков Икелы и Массепиа, куда не проникали ни Крампель, ни Фуро[25], ни Мэтр. У здешних племен нет связей с европейцами. Так что руки развязаны. Можно безнаказанно грабить, убивать, опустошать деревни, уводить людей в рабство. Но прежде всего нужна свобода действий и пути транспортировки живого товара, а бельгийцы слишком хорошо стерегут границы, так что все дороги на восток закрыты, поэтому нужен сообщник на плохо охраняемой немецкой территории.

Вот эту-то роль бен Тайуб и уготовил лейтенанту. Подосланные шпионы успели хорошенько прощупать Отто и доложили, что этот человек способен на любое преступление (в чем они нисколько не ошиблись).

Лейтенанту причиталась половина прибыли от продажи слоновой кости, ценной древесины и каучука, которые будут найдены в разоренных деревнях.

Бен Тайуб возьмет себе вторую половину и рабов.

Отто обязан был охранять захваченных рабов, особенно на немецких землях. Окруженные с французской и бельгийской стороны, несчастные могли попытаться бежать на территорию Камеруна.

Отто жадно ловил каждое слово.

Он отвечал за приграничные посты и был, по существу, полновластным хозяином всего района. Ему ничего не стоило объявить, что туземцы ведут себя чересчур агрессивно, и потребовать принятия чрезвычайных мер.