Новые райские кущи

— Да все я уже давно подал и рассчитал по времени к готовности твоего чудесного платья. — Подхватывая Софью под локоток, Ладников потянул ее за собой к дверям учреждения.

— Как — подал? — позволяя себя тянуть, все дивилась Софья.

— Ну, как? Написал за нас обоих, все как и положено. А подпись твою я давно уже лихо вывожу, ты же знаешь. — И остановился у самой двери, спросив ее со всей серьезностью: — Так что, идем или как?

— Ну, идем, — усмехнулась Софья, глядя на напряженное выражение лица Ладникова, словно тот боялся, что она откажется. — Раз уж ты расстарался и подпись мою лихо вывел, что ж теперь поделаешь.

— Да уж, ничего теперь не поделаешь, — облегченно выдохнул Ладников и распахнул перед своей Женщиной тяжелую, солидную створку двери.

Тори с Дарьей слово, данное Ладникову, сдержали: не визжали от радости и восторга, не орали поздравления и даже воздержались от криков «горько» — они плакали. Плакали обе от переполнявших их эмоций, когда под шопеновскую «Нежность» Ярослав, произнеся слова клятвы, надел кольцо на палец Софьи. А она, в свою очередь, признаваясь в своей люби к нему, надела кольцо ему на палец, и они поцеловались.

Это было настолько трогательно, настолько красиво и высоко, что девчонки, расчувствовавшись, обнялись и плакали чуть ли не навзрыд, не стесняясь своих слез.

Ну, а потом была-таки фотосессия, где малолетние родственницы, сопровождавшие молодых, тоже отметились, с удовольствием попозировав знаменитому фотографу. А потом…

А потом чуть не случился провал дальнейшего, тщательно продуманного Ярославом плана, когда Софья, уставшая от съемок, но довольная, что они наконец-то благополучно закончились, взбодрившись, поинтересовалась у новоявленного законного супруга:

— Ну, что там у тебя дальше по плану? Наверняка же ты заказал столик в каком-нибудь ресторанчике?

— Нет, — честно признался Ладников, — не заказал.

— Да? — удивилась Соня и тут же отмахнулась: — Ну и правильно. Лучше прогуляемся. Пройдемся и выберем тот, который нам понравится.

— Куда прогуляемся? — встряла в их беседу не вовремя Тори. — Мы же…

— Мы же, — перебил девочку Ладников, — не можем в такой день и по поводу настолько важного события не поехать к Эльвире Аркадьевне?

— Можем, — отрезала не очень довольно Софья и повторила свой отказ: — Совершенно спокойно можем не поехать.

— Она нас ждет, — тягостно вздохнув, признался Ярослав. — Обещала приготовить что-то торжественное и невероятно вкусное.

— Ты ей сказал, — покачала головой, поняв все его заходцы, Соня.

— Да, признался. — Ладников повторил покаянный вздох и спросил, отыгрывая раскаяние: — Ну что, поедем? — И торопливо напомнил про дополнительные заманухи: — Там твоя мансарда с гигантским иллюминатором, огромной кроватью и ее Провансом, бассейн с баней, шашлыки и дорожка по лесу вокруг поселка… И целых два выходных впереди. Все, как ты любишь.

— Поехали, Сонь, а? — скривила жалостливую рожицу Дашка.

— Поехали-и-и… — вторя сестре, изобразила мольбу Тори.

— Ладно, — подумав, все же согласилась с ними Софья, — что с вами сделаешь. Поехали, раз вам так этого хочется. К тому же бабушка уже все равно в курсе и вкусненькое готовит. Не будем ее разочаровывать.

Усадьба встретила их компанию какой-то торжественной тишиной и стоявшей между колонн под портиком Эльвирой Аркадьевной.

— Ну что? — с легкой тревогой спросила бабушка у Ладникова.

— Муж и жена, все честь по чести, Эльвира Аркадьевна! — доложил тот, довольно расплывшись в улыбке.

— Ну, слава богу! — облегченно выдохнула бабушка и почему-то громко-торжественно произнесла: — Поженились! Отныне Ярослав и Софья — муж и жена!

А сразу после произнесенного ею громкого утверждения раздалось со всех сторон радостное…

— Ура!!!

И из-за кустов и деревьев, и из-за углов дома начали выходить прятавшиеся там родные и близкие, торопливо направляясь в сторону молодоженов. Возглавлял всю эту спешащую к ним компашку довольный и счастливо улыбающийся Павел Егорович, раскрывая на ходу дочери свои отцовские объятия.

— По-моему, — посмотрев на мужа, отчитала его Софья, — ты научился у бабушки нехорошему: манипулировать мной.

— Не смог удержаться, — признался, посмеиваясь, Ладников. — Ты становишься такой хорошенькой, когда понимаешь, что я тобой проманипулировал, и такой сексуальной с этими нахмуренными бровками…

— Дочь! — Павел Егорович подоспел именно к этому моменту их выяснений, заграбастал Софью в объятия и оторвал от земли, не дав таким образом Соне как следует отчитать мужа за его проделки и тайную коллаборацию с бабушкой. — Поздравляю, Софьюшка!

Через плечо прижимавшего ее к себе отца она влюбленным, восхищенным взглядом посмотрела на довольно улыбающегося Ладникова, глядящего на свою Женщину, наконец-то ставшую ему женой. А он развел открытые ладони в стороны жестом, означающим: ну извини, ничего уже не поделаешь, так вот получилось…