Новые россы

Они не могли попасть туда извне, минуя крепости уаминка, державшие под контролем все тропы, ведущие на их земли и в священную долину. Вокруг возвышались неприступные скалы с почти вертикальными стенами и глубокими ущельями, а дальше — непроходимые горы со снежными вершинами и ледниками. От врагов все было скрыто серыми облаками.

Синчи Пума не допускал даже мысли о предательстве. Если бы на них напали, он сразу же узнал бы об этом. Помимо гарнизонов крепостей еще три сотни отборных воинов-уаминка, постоянно меняясь, скрытно обходили все свои границы, даже после того как их включил в свою империю Единственный.

Но никаких сигналов с границ не поступало.

Значит, это не были вероломные соседи или воины-инки.

Тогда кто же?!

Сайри! Устами ребенка говорят боги! Неужели его внук прав и к ним вернулись ушедшие когда-то боги-виракочи?! Но этого не может быть!

Легенду о богах Синчи Пума слышал, еще будучи таким же, как и его внук. Об этом рассказывал ему дед, а деду — его дед, так было на протяжении веков, и никто из них никогда не видел виракочей наяву. Это подвластно только жрецам племени, находящимся в трансе.

Хотя… Когда два года назад Синчи Пума ходил в Хосхо на церемонию скорби по Сапа Инка Уайне Капаке, он слышал, что на севере, в город Тумбес, там, где заканчивается земля и начинается бескрайняя соленая вода, на больших лодках под белыми парусами с красными крестами приплывали виракочи. Правда, после их посещения умер сам Единственный и множество его воинов.

Но те пришли по воде, а здесь, в горах, воды нет!

Может, они, как в легенде, спустились с небес?!

Пастухи с дальних пастбищ сообщали ему, что недавно в горах был слышен страшный гром и вдалеке видны были яркие вспышки, после чего небо покрылось черными тучами. Но это мог быть и пробудившийся вулкан, означавший, что Пача-Ма-ма — Мать-Земля подает знак своим неразумным детям о том, что они неправильно поступают, нарушая заветы богов.

Гадай не гадай, надо дождаться верховного жреца Иллайюка: он, в отличие от Синчи, умеет общаться с богами и подскажет, что делать. А пока надо готовиться к встрече с чужими.

— Руми, — вождь подозвал другого гонца, — скажи Качи, пусть отберет сотню воинов и ждет меня у выхода из крепости на тропе «посвященных». Иди.

Качи был племянником Синчи Пума, единственным сыном старшего брата, погибшего вместе с отцом в войне с кечуа-инками тридцать пять лет назад. Вождь заменил Качи отца и воспитывал его вместе со своими сыновьями, не выделяя, кто родной, а кто нет. Теперь Качи, крепкий сорокалетний мужчина, стал правой рукой Синчи Пума, помогал ему во всех делах. А на время отсутствия вождя, как старший из братьев, руководил жизнью племени. Но это не означало, что он претендовал стать вождем или курака. Качи знал, что никогда не будет вождем, в отличие от своих двоюродных братьев, потому что его отец им не стал. Из-за этого он люто ненавидел всех кечуа-инков и сдерживался от открытой мести только благодаря мудрости Синчи Пума.

— Ты звал меня, Синчи?

Спокойный голос отвлек Синчи Пума от тревожных мыслей.

— Да, Иллайюк. Присаживайся, — пригласил вождь. — Надо посоветоваться.

Верховный жрец уаминка присел рядом на скамью.

Они были ровесниками и друзьями с детства, всегда делились радостями и печалями. Когда Синчи Пума стал вождем, то после смерти прежнего Иллайюк был избран новым верховным жрецом. Власть светская и духовная должны действовать вместе, в одном направлении, тогда народ будет спокойным и верным. Вождь и верховный жрец понимали друг друга с одного слова, даже с одного взгляда.

Другу не зря дали имя Иллайюк — «сияющий, получивший прикосновение богов». Из всех жрецов народа уаминка он был самым умным, рассудительным и мудрым, отлично знал свое дело. Этот дар дали ему боги, с самого рождения.

Чтобы стать жрецом, надо им родиться.

После рождения мальчика уаминка его приносили к верховному жрецу племени. Жрец, осмотрев ребенка, решал его дальнейшую судьбу. Если ребенок был хилым и болезненным, малыша уносили высоко в горы, где оставляли в дальней пещере. Через день за ним возвращались: если он был жив — отдавали матери, если умирал, то там же и хоронили. Но таких детей было мало, у здоровых родителей почти всегда рождались здоровые дети. При осмотре верховный жрец по известным только ему приметам определял детей, отмеченных богами как их посланники на земле. Они и становились в дальнейшем жрецами. А чтобы все видели, кто перед ними, матери с рождения прикладывали к голове таких детей специальные дощечки-колодки, перевязанные веревочками, постепенно стягивая их, что приводило к деформации черепа, придавая ему удлиненную, вытянутую вверх форму. Жрецы для лучшего общения с богами должны были быть похожими на них.