Новые территории

Поздоровались с Ларчаном и оставили ему Вланса, вышли к воротам, втроём посмотрели рисунок «Камень в поле» и через мерцающий проём колдовской двери вышли прямо к этому камню в соседнее королевство, после чего я пытался вывести своих спутниц из состояния истерики, показал рисунок наших ворот и они, как ни странно, уже с гораздо большим страхом нырнули в ртутную поверхность двери и опять оказались в нашем дворе.

Пока завтракали, я двадцать раз объяснил смысл происходящего, но шок снять полностью не удалось, зато сестра прониклась важностью своей задачи и поверила, что рисовать картинки так же почётно, как и сидеть у мембраны связи…

То, что я задумал, основывалось на исключительной наглости и на эффекте неожиданности. Также происходило и впрошлый раз, но тогда за моей спиной не было двух девочек. Хотя, их и сейчас вовсе не надо тащить к архаику, я оставлю обеих далеко за лагерем, Фариску в качестве зарисовщицы, а Фирку как запасного переводчика. Последнее соображение успокаивало.

Сейчас отряд Кайтара серой змеёй понёсся по дороге, не меньше полного дня потребуется, чтобы спуститься по Сторожевому проходу и пересечь долину ручья, исток реки Белой. А враг за сутки, которые понадобились торговцу, вряд ли прошел далеко, чем больше войско, тем медленнее оно движется… Значит, время есть… Мне сейчас нужна точка «приземления» — любое место, где потом, в нужный момент, я выйду через Дверь и сзади догоню процессию аралтанов, не вызывая подозрения, приближусь к архаику и заставлю его разговаривать.

Место для Двери не должно стоять на тропе и рядом с ней, лучше всего — чуть выше, чтобы самому видеть дальше и оставаться незамеченным. Такие места были, но только одно из них впечаталось в память как оттиск каблука — место входа в пещеру Фалаперга. Все остальные проплывали мутным пятном, оставленным при путешествии по реке и не были связаны с дорогой. А эта щель, в которую нырнул Пашка в рваной одежде, с драным хассанским луком и мотком верёвки, частенько снилась по ночам.

Я не думал об опасности, казалось, что самая бо'льшая из них — вынырнуть в незнакомом месте, из которого взять и тут же вернуться. Дверь могла вообще не открыться, как уже и бывало сотни раз. Девочки стояли в защитных костюмах, уже перестав вздрагивать от слова «переход», полностью доверяя своему колдуну, Фарис-Та с маленькой доской для рисования и набором угольных карандашей.

Предупредив на входе о вторичной прогулке, прошли к воротам и Дверь получилась настолько быстро, что я шагнул в неё, не задумываясь, оглянувшись, отошел на шаг и по одной встретил своих спутниц, после чего закрыл проход, как и учил великий Чахта-Джа…

Никогда ещё я не попадал так неожиданно в такую дурацкую ситуацию. Не меньше сотни хассанов именно это место выбрали для своей ночёвки, густо загадив вход в пещеру, носом к которой мы и оказались. Выположенный склон позволял сносно лежать во время сна, хилые кусты дали материал для обогрева, а булькающий из склона ручей снабдил героев вонючей, но чистой водой. Воины оказались не худшего десятка, в смысле, сотни и захватили для ночёвки неплохое место в соответствии со своим рангом. Готовые к выходу, они уже стояли в ожидании сигнала на движение и луки были готовы к стрельбе, что бравые ребята и продемонстрировали, направив на нас все свои орудия…

Затянувшуюся паузу пробила резкая и уверенная речь Ланат-Та, бывшей девочки для подношения ночного горшка, из которой я успел расслышать слова «тхарат, убирать, архаик ходить». Бежать было некуда и вторым после паузы прозвучал голос командира, судя по его одежде, хлысту в руках и властным ноткам. Слова, обращённые к воинам: «сотня, ходить, дорога, он, ты и ты ходить архаик» означали, что почётный конвой во главе с самим сотником сопроводит нас к архаику. Луки опустились. Я снял кольцо защиты вокруг нашей троицы, незаметно спрессовавшейся в одно единое шестиногое тело… Не так… Совсем даже не так я представлял себе наше появление на здешнем склоне.

— Фарис-Та перестань дрожать и запомни это место… Хорошенько запомни, чтобы нарисовать потом… Хассов можешь забыть, они сейчас уйдут… Вот этот камень с щелью, обломанный куст, вон тот обломок, запоминай… Всё, пошли… Идите впереди… Не бойтесь…

По всей линии ручья пестрели рваными пятнами стёганые куртки и треугольные шапки. Глаза воинов многолико провожали странное шествие, но, выстроенные для похода, они замерли, подчинялись дисциплине, тем более, что никакой опасности не исходило от трёх фигур в одинаковых костюмах, таких близких для нас и шутовских для хассанов, знающих, что кожаная одежда неуютна и греет плохо. Тлеющие костерки воняли жиром брошенных в них после завтрака костей, дров не хватало.