Новые времена

– Одно ясно, – сказал Николас. – Нам следует смотреть во все глаза и держать ухо востро, и о том, что мы сегодня видели, не рассказывать Эрнесту. Он, знаешь ли, не в состоянии хранить тайну.

– Она давит тяжким грузом, вот здесь. – И Гасси приложила руку к груди.

Когда они бесшумно вошли в прихожую, их мать как раз несла в гостиную поднос, на котором стояли бокалы и графин с вином. Это зрелище их поразило, так как она не имела привычки носить подносы.

– И что это вы здесь торчите? – потребовала ответа она. – Николас, пойди и принеси из буфета банку с печеньем, да поскорее, – тут же добавила она.

Она ждала с подносом в руках, а Гасси неодобрительно наблюдала за происходящим.

– Мама, – предложил Николас, – позволь, я помогу отнести поднос.

Она ни за что бы не позволила, но он вместе с фарфоровой банкой печенья пролез в дверь следом за ней. Южане встретили его появление недоверчиво.

– Мальчишка надежен, как скала. Скорее умрет, чем проболтается о вашем приходе, – важно объявила Аделина и с угрозой посмотрела на сына.

Вернувшись спустя пару минут к Августе, он весь сиял от возложенной на него ответственности.

– Ура! – вскричал он. – В этом деле я погряз по уши.

– Николас, – отозвалась Августа, – жаль, что ты не умеешь держать себя в руках. Ты ведь знаешь: мистер Пинк поучает, что нужен самоконтроль. Его последняя проповедь была как раз на эту тему.

– Пусть сам себя контролирует и не затягивает проповеди, – надменно ответил Николас.

На верхней ступеньке появился Эрнест в ночной сорочке до пола и с крахмальной оборкой у шеи.

– Поднимайтесь-ка сюда, – позвал он. – Мистер Мадиган улегся на кровать и поет, а рядом бутылка.

Николас и Гасси бросились наверх.

Теперь все было пронизано духом тайны. Как Филипп ни старался жить обычной жизнью, это оказалось невозможно из-за всех этих тайных приходов и уходов вокруг него. Временами он сожалел, что позволил себе ввязаться в дела подпольной организации. Он опасался, что, если всплывут тайные собрания, это будет стоить ему дружбы по крайней мере с двумя соседями. Аделина ликовала. Она хотела бы участвовать более активно, а не просто играть ту пассивную роль, что ей предназначалась. Она подслушивала под дверью гостиной, желая узнать, если получится, что конкретно затевали эти люди. Она не понимала, как Филипп может не знать всех деталей.

– Почему бы тебе не настоять, – говорила она, – чтобы Кертис Синклер рассказал тебе все начистоту? Имеешь право знать.

– В одном я совершенно уверен, – ответил Филипп, – я не хочу знать больше, чем уже знаю.

– А что ты знаешь? – бросила она.

Но его было не подловить.

– Я предоставляю свой дом в качестве места для встреч. В итоге все.

– Ты невыносим, – воскликнула она. – Не позволю так со мной обращаться! Что же, я должна носить этим опасным людям угощение и так никогда и не узнать, зачем они сюда приходят?

– А ты у Люси Синклер спроси, – сказал он. – Она наверняка знает.

– Спрашивала уже. Говорит, что дала священную клятву не разглашать тайны.

– Звучит очень напыщенно, – заключил Филипп.

С непокрытой головой она отправилась по узкой тропинке к дому Уилмота. Был август, и солнце уже не палило, как в разгар лета. Откуда ни возьмись появлялись полные белые облака, тень от которых падала на покрытую зеленью землю. Иногда облака темнели и проливался дождь. Именно так было в то утро, и теперь сырая тропинка чмокала под ногами Аделины. Репей пристал к длинной юбке и там остался.

Тропинка недолго вилась вдоль реки, пока не показался домик Уилмота. Река напоминала цветом грудку голубя, хотя то там, то здесь сквозь облака проглядывало солнце, и бледная серость вспыхивала ярко-синим. В одно из таких мгновений Аделина стояла на берегу, погруженная в созерцание синевы. Но не успела она насладиться ею, как на нее неумолимо надвинулся слой облаков, не ради сумрака, а будто бы спокойно принимая наступление осени. У самой кромки воды были заросли камышей, которые здесь называли «кошачьими хвостами». Аделина решила попросить Тайта срезать их для нее. Дома у нее была китайская ваза, в которой они бы очень хорошо смотрелись.

Как раз тогда она увидела на реке плоскодонку Уилмота – весла мягко входили в бесшумную воду. В лодке были Тайт и девушка-мулатка Аннабелль. Она сидела в кормовой части, откинувшись назад и ведя рукой по воде. «Как праздная дама», – подумала Аделина.

– Я вижу вас обоих! – крикнула она. – И предупреждаю тебя, Тайт Шерроу, будь осторожнее, что бы ты там ни задумал.

Тайт поднял весла, и с них в реку стали стекать прозрачные капли воды.

– Я всего лишь катаю Аннабелль, – мягко отозвался он. – Она никогда не каталась на лодке.

– Белль, а хозяйка знает, что ты здесь? – спросила Аделина.

Девушка рассмеялась:

– Я ей все доложу, мисс Уайток. И не думайте переживать. Все доложу.