Новые записки Шерлока Холмса

Тенли велел Гриффину двигаться к ферме. Дальше мы ехали в тишине: инспектор и знаменитый детектив думали каждый о чем-то своем, а я глазел по сторонам на окружавшие нас поля и рощицы, с интересом изучая местность, в которой вырос Холмс. Я силился представить, каким он был в детстве, – любознательным и умным мальчиком, энергично обследующим округу. Но образ деревенского паренька никак не хотел складываться. Хотя мой друг везде чувствовал себя как рыба в воде, я всегда считал его типичным городским жителем. Впрочем, он выказывал знакомство и с сельским бытом, мастерски управляясь с лошадьми. Да и проживание в пещере в глуши Дартмура в свое время, похоже, не доставило ему неудобств. По всей видимости, все эти навыки он приобрел еще в детстве.

Мы взобрались на небольшой холм, и нам открылся вид на аккуратный особняк, окруженный сараями и небольшими фермерскими постройками. Внешнее убранство дома не бросалось в глаза, но было видно, что за ним хорошо ухаживают. По сторонам располагались огороженные ярко выбеленным забором выгоны. Протянувшаяся далеко на юг земля вокруг построек была ровной, трава – аккуратно подстрижена. За рощицей позади дома, высаженной для защиты от ветра, территория по направлению к северу уже была каменистой и ухабистой. Я понял, что именно здесь и обнаружили тело.

– А что находится там? – спросил я, указывая на дальние скалы.

– Ничего, – ответил Холмс. – В конце концов можно дойти до Северного моря. Территория выравнивается лишь через несколько миль, на высоком круглом плоскогорье. То тут, то там разбросаны пастушьи хижины. Думаю, именно туда направлялся вчера утром Вильям, когда обнаружил тело.

– Совершенно верно, мистер Холмс, – согласился Тенли. – Он как раз собирался просить одного из пастухов отогнать овец обратно к ферме. Ваш брат хотел проверить, не подхватило ли стадо заразные заболевания. Эта предосторожность была вызвана сообщениями о больных овцах от жителей окрестных городков.

Вечерело. Мы подошли к дому. Передняя дверь открылась, и на порог вышли двое молодых людей и женщина в возрасте. Из сарая неподалеку показалось несколько рабочих. Они остановились в проеме, а хозяева дома двинулись в нашу сторону. Двуколка остановилась, и женщина приблизилась к нам.

– Шерлок, – произнесла она, – спасибо тебе, что приехал.

Холмс спустился, и она потянулась к нему, чтобы обнять. Казалось, мой друг поначалу смутился, но затем сдался и тоже обнял ее.

Я взглянул на женщину, предполагая, что это и есть Роберта, ставшая Холмсу второй матерью. Она была невысокой – немногим больше пяти футов ростом. Ее темные густые волосы были убраны в пучок. Редкая седина придавала ее облику уверенности и внушительности.

– Почему ты так давно не приезжал? – спросила она. – Не стоило дожидаться таких из ряда вон выходящих событий. – Затем она повернулась ко мне. – А вы, должно быть, доктор Уотсон, – предположила она, крепко обеими руками пожимая мою ладонь. В ее поведении не было и намека на утонченность или изнеженность: передо мной стояла настоящая сельская матрона, сильная духом и совершенно не боящаяся этого показать. – Меня зовут Роберта Холмс. Я очень рада наконец-то познакомиться с вами, – поприветствовала она меня и добавила, бросив на моего друга укоряющий взгляд: – Жаль, что мы не встретились раньше. Вы и представить не можете, сколько раз я просила Шерлока пригласить вас к нам. На даже его самого не так просто уговорить навестить семью…

Пока Роберта говорила, вперед вышел старший из двух молодых людей, который до сей поры стоял у нее за спиной. Он протянул Холмсу руку:

– Дорогой дядя, наконец вы снова здесь.

Сыщик ответил на рукопожатие:

– Да, Вильям, прошло немало времени.

Вильяму было около двадцати пяти. Этот высокий крепкий малый был куда крупнее, нежели знаменитый сыщик в его годы, однако не так тучен, как его дядя Майкрофт. В лице сразу угадывались черты Холмсов: высокая линия роста волос, орлиный нос и пронзительные серые глаза. На Вильяме была рабочая одежда, и, когда он повернулся, чтобы пожать мне руку, я почувствовал мозоли у него на ладони.

Холмс повернулся ко второму молодому человеку – худощавому подростку, точной копии молодого Шерлока. Мальчик был высок: возможно, где-то на дюйм выше Холмса. У него, как и у моего друга, был острый взгляд и точные движения. Я знал, что ему около шестнадцати, но выглядел он куда старше. Он был одет не для работы, а в повседневный костюм, будто только что из-за парты. Они с Холмсом также обменялись рукопожатиями.

– Зайгер, – произнес с улыбкой мой друг, – твоя мать писала, что ты вырос, но я даже не мог и предположить, что настолько. Как твои дела?

– Спасибо, ничего, – ответил Зайгер. – И будут еще лучше, когда я доберусь до Лондона.