Новые записки Шерлока Холмса

– К счастью, он совсем не сложный, – ответил мальчик. – Самым простым способом шифровки является замена букв со сдвигом: вместо нужной буквы подставляют следующую по порядку, то есть вместо «a» будет «b», вместо «b» – «c», и так далее. В некоторых случаях сдвиг происходит в обратном направлении, то есть «a» на самом деле представляет собой «z», а «b» – «y». Я быстро попробовал все комбинации, но ни одна из них не подошла. Тогда я предположил, что сдвиг сделан не на одну-две буквы, а ровно на половину алфавита: вместо «a» получается «n», вместо «m» – «z». Проверив комбинации двойных букв, я убедился в своей правоте. Когда сдвиг сделан таким образом – на тринадцать букв из двадцати шести, – удастся избежать первоначального впечатления, что это обычная кодировка заменой. Но и ключ к шифру в данном случае не нужен – он понадобился бы, только если речь шла бы о случайных заменах, а такой код слишком сложен.

– Превосходно, Зайгер, – восхитился Тенли. – Да у тебя талант к тайнописи!

Мальчик сконфузился:

– Я всего лишь ознакомился с монографией дяди Шерлока, посвященной этому вопросу.

Глаза Холмса засветились от гордости. Я был уверен, что ему удалось расшифровать послание еще до того, как он показал его нам, однако он доставил племяннику удовольствие, позволив самостоятельно решить задачку. Я, конечно, знал, что мой друг – мудрый человек, но он продолжал неустанно удивлять меня.

В этот момент Гриффин воспользовался паузой в нашем разговоре и, указывая вперед, сообщил в своей грубоватой манере:

– Дом Морланда.

Настал черед следующего акта драмы.

Часть шестая Ловушка

Еще накануне Роберта сообщила нам, что Огастес Морланд занимается строительством нового обширного дома в нескольких милях от места своего проживания. Лично мне эта идея казалась довольно безрассудной, особенно если учитывать, что и нынешний его особняк был довольно большим. Я задавался вопросом, для какой цели одинокому мужчине может потребоваться столь просторное жилище. И тут мне вспомнилось, как Тенли упоминал перевалочную базу: дескать, там будут размещаться немецкие войска, которые позднее перейдут в наступление на ничего не подозревающую Британию.

Теперь мне был ясен смысл всей этой идеи: огромные дома, разбросанные по обширным сельским пустошам Йоркшира и забитые контрабандным оружием, где в ожидании приказа живут солдаты.

Мы подъехали к передней двери особняка и вышли из экипажа. В отдалении виднелось несколько служебных построек, однако работников нигде не было. Я попытался угадать, где именно Зайгер сделал свою ужасную находку.

Словно прочитав мои мысли, Холмс обратился к племяннику:

– Зайгер, разведай-ка обстановку. Узнай, сколько поблизости народу, а потом приходи в дом и, как только представится возможность, постарайся отыскать пару листов писчей бумаги мистера Морланда. Сразу поймешь, какая тебе нужна: та, на которой он писал Софии зашифрованное послание.

Зайгер кивнул и ускользнул. Тенли проследил взглядом, как мальчик заворачивает за угол дома. Мы же подошли к парадной двери, и Холмс важно постучал. Через мгновение дверь открылась, и на пороге появился пожилой мужчина в выцветшей мешковатой одежде. Холмс продемонстрировал ему свою карточку. Нас препроводили внутрь и попросили подождать в гостиной. Старик отправился узнать, может ли мистер Морланд принять нас.

Тенли взгромоздился в кресло, а мы с Холмсом прошлись по комнате, разглядывая произведения искусства, висящие на стенах и расположенные на столах. Все эти вещи явно стоили немалых денег и демонстрировали хороший вкус владельца, однако везде лежал густой слой пыли.

– Они были здесь еще до покупки дома, – заметил Холмс. – Вряд ли Морланд может поставить себе в заслугу их приобретение.

Осмотр владений был прерван появлением самого Огастеса Морланда – в раздражении он широким шагом вошел в комнату. Впрочем, хозяин старался казаться любезным: поприветствовал нас и предложил напитки и закуски. Мы отказались. Он жестом пригласил нас присесть, а затем и сам опустился в кресло. Позади него располагалось окно – утреннее солнце окружало фигуру Морланда сиянием.

– Чем могу служить, господа? – произнес он.

Я попытался уловить хоть какой-нибудь намек на его немецкое происхождение, но мне это не удалось: уж больно хорош был его манчестерский акцент.

– Мы лишь проводим расследование и беседуем с местными жителями. Хотели уточнить, есть ли у вас какая-нибудь информация, – ответил Холмс.

– Например? – взвизгнул Морланд.

– Да ничего особенного. Может, вам известно о каких-либо разногласиях Вилкиса с соседями? Скажем, кто-нибудь выступал против него или возмущался тем фактом, что их община разбила здесь лагерь.

– Нет-нет, ничего такого я не знаю. Боюсь, все, чем я мог бы с вами поделиться в этом отношении, я и сам почерпнул из показаний дочери Вилкиса Софии. – Он с улыбкой покачал головой и добавил: – Какими бы они ни были.

Последнее заключение вызвало у Холмса недоумение:

– Что вы имеете в виду?