Новый Афонский патерик. Том II. Сказания о подвижничестве

Старец просил отцов, чтобы они не публиковали о нём никаких воспоминаний, когда он скончается, потому что он видел, что в монастырском журнале «Преподобный Григорий» печатают много воспоминаний об ушедших старцах.

Старец молился по молитвослову издания Симонова.[54] От постоянного использования этот молитвослов пришёл в негодность. Старец читал его целый день и плакал.

Ефрем Катунакский

Старец Ефрем Катунакский ещё в миру отличался необыкновенной чистотой. Он не знал, что такое плотской грех и как он осуществляется. Девушки в миру дразнили его «бесполым».

В юности отец Ефрем очень любил свою мать. Когда он сказал своему отцу, что хочет стать монахом, тот его проклял. «Да будут с тобой проклятия трёхсот восемнадцати богоносных отцов Первого Вселенского Собора!» – заявил ему отец. Через много лет отец сам приехал на Святую Афонскую Гору, стал монахом в братстве старца Ефрема, и отец Ефрем упокоил его старость.

Когда отец Ефрем был послушником, старец послал его отнести в монастырь святого Павла рукоделие. По дороге он творил молитву Иисусову и чувствовал очень хорошее духовное состояние, которое становилось всё сильнее и сильнее. По пути до монастыря отец Ефрем совершил 30 трёхсотниц. Однако в монастыре он увидел одну неприятную сцену и внутренне осудил одного монаха. На этом-то он и споткнулся! Благодать начала очень быстро исчезать, и на обратной дороге он творил молитву Иисусову с огромным трудом. Он едва смог совершить четыре чётки-трёхсотницы. «Я тогда был молодым, – рассказывал старец, – и не знал, как противостоять помыслам. Представьте себе, в каком состоянии я шёл туда, а в каком – обратно».

Когда старец отца Ефрема решил рукоположить его в иеромонахи, они направились в Дафни для того, чтобы выехать в мир на хиротонию. Подходя к Дафни, они увидели, что корабль на полных парах пытается отойти от причала, но не может сдвинуться с места. Отец Ефрем начал молиться, чтобы они не успели и хиротония отменилась, потому что по смирению не хотел принимать сан. Однако, как только они добежали до корабля и поднялись на борт, корабль тотчас тронулся с места, словно поджидал именно их.

Старец Ефрем видел, насколько духовную жизнь ведёт тот или иной священник. Видя священника через открытые диаконские двери, старец понимал, сколько у него благодати.

Отец Ефрем 42 года прожил в послушании у очень жёсткого и строгого старца – отца Никифора. Благодать он приял через послушание. Отец Ефрем много раз собирался уйти, так как за все эти годы не слышал от старца ни одного монашеского слова, но терпел и не уходил. В конце жизни он говорил: «Если бы я тогда ушёл, то не спасся бы».

Старец рассказывал, что однажды в их келию пришёл некий подвижник с Карули и попросил у его духовного брата,[55] отца Прокопия, одну луковицу. Тот дал ему, не спросив старца Никифора. Узнав об этом, старец послал отца Прокопия в келию этого подвижника забрать назад луковицу, естественно, желая таким образом научить своего послушника акривии[56] послушания.

Старец отца Ефрема иеромонах Никифор в конце жизни трижды попросил у него прощения словами: «Ты прощаешь меня, сынок?» А другим сказал про отца Ефрема: «Он – ангел».

В келии отца Никифора был котёнок, который однажды что-то натворил. Старец строго наказал котёнка: связал его и оставил голодным. Котёнок непрерывно мяукал, и отец Ефрем, который к тому времени был уже иеромонахом, жалел его и просил у старца разрешения развязать котёнка. Но старец строго запрещал это делать. Тогда отец Ефрем сказал своему старцу: «Завтра ты причащаться не будешь!» – поскольку он, хотя и находился в послушании, был духовником своего старца. На что старец Никифор ответил: «А ты тогда не будешь служить Литургию во веки веков!» Да, как старец келии отец Никифор имел такую власть над своим послушником! Отцу Ефрему оставалось только одно: смириться и положить поклон старцу. Тогда отец Никифор сказал: «Ну ладно, ладно… И ты послужишь, и я причащусь».

Старец Никифор и его послушники: Прокопий, Ефрем Катунакский и Иов

В те годы на Святой Горе жил один монах по имени Максим, который обладал даром необыкновенно умилительного пения. Он пел настолько сладко, что отцы плакали, а Пресвятая Богородица, если можно так выразиться, воздавала ему – и во время его пения раскачивались лампады. Например, многие видели это в Великой Лавре на празднике в честь иконы Пресвятой Богородицы «Экономисса». Об отце Максиме по Афону пошёл слух как о святом монахе, и отец Ефрем захотел с ним встретиться. Он отправился с Катунак в Великую Лавру и по пути начал беседовать с собой так:

– Послушай, разве старец Иосиф[57] недосказал тебе что-то, и поэтому ты должен идти и спрашивать у другого старца?

– Конечно, нет. Старец Иосиф не оставил никаких пустот.

– Тогда зачем ты идёшь к отцу Максиму? Чтобы сравнивать его со своим старцем?