Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет)

Самуил — это парадоксальная фигура, в некотором смысле свидетельствующая о вырождении системы судейства как способа управления Израилем. Знаменательно, тем не менее, что просьба о царе изображена как отвержение Бога — истинного Царя Израиля (1 Цар. 8:7). Мы убедились, что племенная и клановая структура Израиля гармонировала с основными принципами завета. Просьба о царе неминуемо влекла за собой образование централизованного государственного механизма и была вызовом завету и духовной природе самого Израиля. Возможно, ответ Самуила указывает на разногласия внутри Израиля по этому вопросу. Несмотря на угрозу заветным отношениям с Богом, призвание Саула было подтверждено церемонией, предназначенной для приведения условий царского правления в соответствие с существующим порядком вещей (Шар. 11:14).

Саул стоял во главе Израиля преимущественно на полях сражений (1 Цар. 14:47–48), этим он в некоторых отношениях напоминал судей. Его правление не стало династическим, ибо никто из его сыновей не унаследовал престола. Не преуспел он и в развитии государственного механизма.

Израиль при Сауле не слишком увеличился территориально по сравнению с периодом судей; даже в самый лучший период его царствования народ по–прежнему был сосредоточен в холмистой местности, где в Иерусалиме и Беф–Сане имелись значительные хананейские анклавы (анклав — территория или часть территории одного государства, окруженная со всех сторон территорией другого государства. — Прим. ред.). Последнее обстоятельство археология связывает с филистимской оккупацией под руководством Египта во времена Саула, которая послужила историческим фоном к рассказу о глумлении над телом Саула (1 Цар. 31:8–13).

Саул не только не смог захватить всю землю, но и постоянно чувствовал угрозу своей власти со стороны растущей популярности Давида (1 Цар. 18:7). По–видимому, соперничество между Давидом и Саулом (разжигавшееся сторонниками Саула даже после его смерти; 2 Цар. 3:1) отражало те разногласия внутри Израиля, с которыми мы уже сталкивались во времена судей (Саул был вениамитянином, а Давид из колена Иуды).

Когда Саул, потерпевший окончательное поражение от филистимлян, лежал мертвым на горе Гелвуе, положение Израиля выглядело ужасающим. Но перемены были быстрыми и разительными. То, что не удалось Саулу, блестяще осуществил Давид. Время, когда Египет переживал упадок и ни одно крупное государство этого региона еще не находилось на подъеме, как нельзя больше подходило для того, чтобы этот гениальный человек создал в Палестине мини–империю. Давид преуспел в двух направлениях. Во–первых, несмотря на затаенное недовольство приверженцев Саула, он объединил Израиль. Завершающим шагом стало взятие Иерусалима (2 Цар. 5:6—10). Археологи обнаружили следы расширения границ этого иевусейского города при Давиде. Теперь Давид мог перенести столицу из Хеврона, расположенного в глубине Иудеи, в пограничную местность между Иудеей и землей Вениамина и более успешно контролировать север и юг Израиля. Выполнив эту задачу, Давид начал превращать Израиль в «государство» с развитым правительственным аппаратом (2 Цар. 8:15—18). Окончательное его формирование обычно приписывают Соломону.

Во–вторых, Давид покорил всех врагов Израиля — не только филистимлян на западе, но и аммонитян, моавитян и идумеян на востоке, а также захватил на севере значительную территорию Сирии (2 Цар. 8, 10, 12:26—31). При Давиде, а после него при Соломоне, Израиль весьма расширился территориально и утвердился в границах, которыми во Втор. 11:24 определяется «земля обетованная». Успехи Давида рассматривались как исполнение обетования о «покое» (2 Цар. 7:1; ср.: Втор. 12:9). История Израиля и его завета с Богом вступает в новую решающую фазу после обетования Бога о том, что Давид станет родоначальником великой династии (2 Цар. 7:8—17).