Новый день(СИ)

Домой из салона Джеймс вернулся поздно и сразу лёг спать. Уснуть не смог, несмотря на усталость. Хотя настроение у него немножко поднялось, когда болтал с мастером - волк вышёл великолепным, тонкая работа. Он оделся и пошёл в гараж. Лежал там на полу, перебирал струны, тупо пялился в потолок. И вдруг полились густые аккорды, и мелодии мерными шажками побежали по струнам, а пальцы легко ступали по ладам.

Когда он оторвался от гитары, давно рассвело. Он забросил вещи в сумку и выехал в аэропорт.

Глава пятая

Флажолет

Всю дорогу от аэропорта Джеймс проспал. Всё что он увидел в иллюминатор на подлёте сквозь туман и дождь - это горы в сочно-зелёной краске.

Спать ему хотелось со страшной силой, он выключался просто. Сказалась бессонная ночь. Ен едва растолкал его перед посадкой. Вот тогда-то он и увидел туманные горы, словно во сне. Потом, когда пересаживались в машину, Джеймс отметил, что сочная зелёнь заполоняет весь здешний мир: трава на газонах, деревья вдоль дороги, горная высь.

А ещё мокрый холод, пробирающий до костей, заполняет здешний мир. Он надел шапку, натянул капюшон куртки, засунул руки в перчатках в карманы, и подумал, как же они будут снимать в такой мокроте и холоде, когда зуб на зуб не попадает. Для съёмок нужно солнце, а небо в сиреневом молоке, что не видны макушки гор. И спать, так хочется спать!

В машине Джеймс сразу вырубился от тепла обогревателя. Засыпая, в те самые мгновения на грани сна и яви, сквозь негромкий разговор парней, он почувствовал какую-то сладостную тоску где-то внутри живота и защищённость. Хотя ни погода, ни суровость здешних мест точно не обещали уюта и безопасности. Но чувство было стойким и всепоглощающим. С ним он и заснул.

На место съёмок приехали поздним вечером. В непробудной дремоте он перекочевал в огромный тёмный дом, залез в холодную постель, не раздеваясь, и опять вырубился.

Проснулся Джеймс от того, что хотел есть. Он проспал больше суток и ел в последний раз в самолёте. Парни пытались будить его в машине и звали обедать, но он невнятно мычал и, натягивая шапку на глаза, снова засыпал. Голод, волчий такой голод, заставил Джеймса открыть глаза.

Сквозь царство густой тёмной зелени пробивалось ослепительное золото утреннего солнца. Джеймс лежал под одеялом на кровати перед окном во всю стену. В окне величаво возвышались огромные секвойи, кроны которых высвечивал рассвет. Тёмная зелень наполняла пространство за окном, и это пространство нагло вторгалось в комнату.

Сладостная тоска и чувство защищённости не прошли. Он лежал, слушал себя. Такого с ним не случалось. Это вообще новое ни на что не похожее ощущение жизни.

Джеймс чувствовал, что живой.

Он посмотрел на часы на руке. Он забыл их снять. Так-то часы он не носил, только в поездках, чтобы не потеряться во временных поясах. Времени натикало по местному пять пятнадцать утра.

Джеймс встал. Яркое солнце не грело комнату, и он пулей залетел в горячий душ. Там он впитывал из горячей воды живительное тепло, пока не напитался им до предела. После душа даже в одном полотенце было жарко. Он раздвинул створки окна, и вместе с влажным холодом в комнату ворвалась обжигающая дикая сила. Он дышал ею и... боялся её новизны.

Несмотря на ранний час, внизу происходила жизнь. Готовились к съёмкам.

Джеймс оделся и спустился вниз. Первым делом он нашёл еду. В гостиной просторного светлого коттеджа был готов завтрак, и незнакомые ещё ему люди из съёмочной команды Джейн Стилл неспешно перекусывали. На Джеймса никто не обращал внимания. Он положил себе побольше еды, и прямо с тарелкой вышел на необъятное крыльцо. Еда показалась ему божественно вкусной. А запах кофе на фоне холодного свежайшего воздуха - ярким и насыщенным.

Поодаль от крыльца остановился пикап - тюнингованный внедорожник неизвестного цвета из-за обилия на его боках грязи. Прожекторы на его крыше ещё светились. Пикап остановился, погасил прожекторы, но потом лихо перепарковался кузовом ближе к крыльцу. Из-за руля вышла Джейн Стилл и бодро вбежала на крыльцо.

КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА