Новый директор

Задумавшись, он не обратил внимания на шум в прихожей.

— К вам гости! — заглянув в комнату, объявила Нюша.

— Опять ты не стучишь, — проворчал Игорь, приподнимаясь с кровати. — Кто там пришел?

Нюша не успела ответить, — за ее спиной показалась голова Миши Логинова, а за ним виднелись Юра Свищев и Галя Хлынова.

— Хелло, Игорь! Это мы! Вход посторонним не запрещен? — Отстранив домработницу, в комнату вошел Миша. — Босс в горизонтальном положении. Проходите! — обратился он к остальным.

Это были школьные друзья. Миша учился в параллельном десятом «б» классе, а Юра и Галя в девятом «в».

— Привет. Почему ты кислый? — здороваясь, спросил Миша.

— Наелся лимонов, — заметил Юра, и сам засмеялся своей остроте.

— Игорь, валяться дома, на кровати и в такую погоду — грешно, — кокетливо улыбаясь, проговорила Галя.

— Я только что вернулся. Садитесь где нравится, — сказал Игорь, снова откидываясь на подушку.

— Ты устал?

— Не устал, но просто так… Думал.

— Зачем? Пускай лошади думают — у них голова большая, — сказал Юра и засмеялся.

Все трое чувствовали себя здесь совершенно свободно. Они часто приходили к Уварову и привыкли не церемониться. Все они, по выражению Зинаиды Игнатьевны, были дети «порядочных» родителей, людей «их круга», и она покровительствовала этой дружбе.

Отец Миши Логинова был капитаном первого ранга, отцы Юры Свищева и Гали Хлыновой занимали ответственные должности: один — в каком-то учреждении, другой — руководил большим заводом.

— Ты заходил в школу? — спросил Миша.

— У нас новый директор, — сообщила Галя. — «Толстый пень в юбке» не удержалась.

— «Марину» выкорчевали трактором со всеми корешками! — прибавил Юра и опять засмеялся.

— Ну, положим… далеко не со всеми, — возразил Миша. — Кое-кто остался.

— А что вы злорадствуете? — Игорь пожал плечами. — Нам же хуже. Плохо вам училось при ней? Благодарные… Вы и меня продадите не задумавшись.

— Что значит продадим… — обиделся Миша. — Тебе что, «Марину» жалко? А мне так всё равно! Директора приходят и уходят, а мы остаемся.

— И мы уходим, — весело поправила Галя.

— Как в море корабли, — в тон ей прибавил Юра.

Миша молчал. Зная, как неуважительно относился Игорь, а вместе с ним и они, к бывшему директору, он смело высказал свое удовольствие по поводу ее ухода, и вдруг… Кажется, приятель смотрит на это иначе. Но как?

— Ты так и будешь валяться? — спросила Галя.

— Тебе неприятно?

— Пожалуйста, если нравится, — Галя было надула губы, но видя, что мальчики молчат, перестала сердиться. — Мы сейчас заходили в школу, там творится что-то невообразимое. Строят какой-то стадион, очищают столовую, красят… И говорят, что у нас будет как в институтах: сплошные кабинеты.

— Будет опытная школа с продленным днем, — прибавил Юра.

— Ну так что? — спросил Игорь.

— То есть как что! — возмутилась Галя. — А что нам делать? Там девочки из девятого «б» захватили инициативу и командуют… У них Агния Сергеевна… Она тоже там. Я спросила у Ивановой… Она со мной и разговаривать не желает. Задрала нос!

— Не расстраивайся, — покровительственно сказал Игорь. — Они не командуют, а работают. Тебе хочется руки пачкать? Это грязная работа. Подожди… Когда всё вымоют, вычистят, тогда придет наша очередь. Командовать всё равно будем мы…

— Но всё-таки… хотя бы для вида…

— Ничего не надо.

— А ты видел нового директора? — спросил Миша. — Говорят, раньше он был на ответственной работе в милиции.

— Я всё знаю, — лениво, тоном уставшего мудреца ответил Игорь. — Ирина Дементьевна мне всё рассказала.

— Да-а? — с уважением протянула Галя. — Ну, тогда другое дело!

— А в школу вы без дела не шляйтесь. Подумаешь, какое любопытство! — привычно, властным тоном, продолжал Игорь. — Нечего там делать. Когда будет нужно, я дам команду.

— Так бы и сказал сразу! — покорно проговорил Миша.

Игорь усмехнулся:

— Он считает, что мы все должны стоять перед ним на задних лапках. Мало каши ел…

32. День продолжается

Мария Васильевна ушла обедать, а летчик по-прежнему сидел над бумагами и что-то прилежно выписывал себе в блокнот. Директор был в своем кабинете.

— Как дела, Михаил Петрович? — громко спросил он.

— Да вот в-видите, занимаюсь рекогносцировкой… Д-документов много… А вы?

— Я тоже с документом вожусь. Приемо-сдаточный акт готовлю. Может быть, устроим перекур, сходим куда-нибудь перекусить?

— Да нет… я некурящий. Надо з-закончить. У меня такое правило.

— Хорошее правило, — подхватил Константин Семенович, выходя из кабинета и потягиваясь. — А почему вас так рано демобилизовали, Михаил Петрович? Вы же еще не старый.

— Ничего не поделаешь. Износились какие-то ц-центры, — летчик постучал карандашом себя по виску. — На испытаниях свалился со стула… Мы регулярно проходим медицинские комиссии и испытания.

— Но может быть, это временное?

— Да нет уж… т-теперь конец. Всё, что мне положено господом богом, отлетал, — с горькой иронией проговорил летчик. — Между прочим в списке родителей нашел двух знакомых. С одним из них служил в армии, до войны… З-затем вот еще какая штука, Константин Семенович… Вы знаете, с-сколько ребят растут без отцов?