Новый дом с сиреневыми ставнями

– Переливания крови не было. Инъекций не было. Сексуальных контактов на стороне не было. Значит – Олег? Не помещается это в голове. И так и сяк думаю, а не представляю.

– Надо бы ему сдать анализ. Все сразу прояснится.

– Вот когда со мной прояснится, тогда и сдаст. Если понадобится. А скажи: у тебя есть еще ВИЧ-инфицированные? Среди пациенток?

– Ты хочешь рассмотреть вариант твоего заражения у меня? Что ж, я на твой вопрос отвечу. Да, у меня есть две такие пациентки. Одна из них недавно родила. У ребенка анализ на ВИЧ отрицательный. Кормить своим молоком она не может: вирус через молоко передается. В остальном все, как у всех. ВИЧ-инфекция – это еще не СПИД. Это возможность его. Кроме того, у меня есть пациентка, двенадцать лет живущая с вирусом. Тьфу-тьфу-тьфу. У нее взрослые дети. И в том, и в другом случае источник инфекции – супруг. Как это ни невозможно себе представить. Теперь о главном: могло бы с тобой это случиться у меня? Смотри: в кабинете все одноразовое. Бумажные подстилки, перчатки и прочее. Все кипятится, стерилизуется постоянно. Я за это отвечаю головой. Понимаешь? И еще. Никакую возможность я исключать не могу. Но верить в это в вашем с Олегом случае у меня не получается. Поэтому давай подождем. Просто проживем эти две недели, получим результат, а потом уже начнем разбираться со всем остальным.

– Хорошо, – согласилась Таня. – Подождем. Но как быть с сексом, скажи? Мы уже какое-то время не предохранялись… А тут вдруг я опять потребую… Ведь если на самом деле у меня это все-таки есть, а Олег не заражен, что тогда? Я обязана и об этом думать.

– Что тебе сказать? Представь, некоторые презервативы пропускают ВИЧ!

– А как же тогда все трубят: безопасный секс! Безопасный секс! Я была уверена, что речь идет о том, чтоб резинки не забывали натянуть. Нет, получается, никакого безопасного секса?

– Да, со всех сторон вопят, а что это такое в случае, если партнер ВИЧ-инфицирован, никто толком не знает. А безопасный секс в этом случае – это игра, в которой можно все, кроме полового акта. Ласки, поцелуи, игрушки всякие – да. Но настоящее проникновение – нет. Если хочешь остаться здоровым человеком.

– У нас так просто не получится. Для этого надо все рассказать. И точно знать. Что же мне делать?

– Может, расскажешь ему?

– Нет. Я лучше уеду. Точно! Сценарий сдан. Виза есть. Я улечу на эти дни. Скажу – надо отдохнуть. Он сам видит, что что-то со мной не то.

Чай с лимоном – такого душистого Таня давно не пила. И пирожные, которыми угощал Саша, – вкуснее не бывает.

Она, кажется, начинала учиться радоваться мелочам.

Мольбы

В город пришла осень. Рыже-красные кленовые листья срывались с деревьев и плавно планировали в воздухе, как гигантские бабочки. Солнце пока еще согревало своим теплом. Прозрачная синева неба сулила радость.

Переулки старой Москвы, тихие и пустынные, дарили редкое ощущение непрерывности времени. Хорошо было брести, ни о чем не думая, не строя никаких планов.

– Женщина! Дама! Подайте на пропитание!

Кто-то настырно тянул ее за локоть.

Таня вздрогнула, словно проснувшись. Рядом стояла чумазая цыганка, тряся перед ее глазами пластиковым стаканчиком. У чугунной церковной ограды копошились чумазые цыганята. Надо же! Ноги сами привели ее к храму. Храм этот был родным. Здесь она крестилась. Здесь они с Олегом венчались. Здесь вел службы ее духовный отец.

Литургия еще не кончилась. Таня быстро написала записку о здравии. Дорогие имена. Себя и Олега она обычно вписывала в последнюю очередь. Сейчас задумалась. Взяла чистый листочек. Пусть будет о них отдельная записка. Она не понимала, почему так делает. Попросту не могла приблизить свое горе к тем, за кого боится, кого любит больше всего в этой жизни.

Она присела на лавочку у стены напротив большого образа Спасителя.

– Господи! Добрый Божечка! Помоги мне! Сделай так, чтобы ничего не было. Пусть я буду здорова, и ребенок мой пусть родится здоровым. Я знаю, что, наверное, слишком хорошо жила, знаю. И не ценила. Да? Поэтому со мной так? Все мои неприятности были мелкими. Даже не неприятностями вовсе. А я еще на что-то жаловалась, чем-то была недовольна. Но ведь я никому зла не делала. Старалась. Я понимаю, понимаю, да. Никому не удастся прожить жизнь без горя. Да, я вот недавно думала, что какая я все-таки счастливая, что все мои проблемы ерундовые. И надеялась, что так и будет. Что все в моих силах. Оказывается – нет. И что теперь? Что теперь делать?

Ей казалось, кто-то спросил ее:

– А веришь ли ты? Достаточна ли твоя вера?

– Да, я верю, я всегда о Тебе помню.

– Но если веришь, если не обманываешь себя, почему боишься испытания? Ведь ты не одна.

– «Аще бо и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси». Я так верю.

– Тогда успокойся. Смирись. Живи без страха. Господь не оставит тебя.

Олег

Идеал