Новый гость из созвездия Лиры (ЛП)

Я спросил, похожи ли они на неё или отличаются.

Ответ: «Они похожи на меня».

«Как долго ты знакома с остальными?»

«Очень долго».

«С детства?»

«Да».

«Ты знала их, когда твоя мать была с тобой рядом?»

«Нет».

«Ты знала их, когда маму похитили, но тебя ещё не посадили в клетку?»

«Да».

«Все они сейчас с тобой?»

«Не знаю».

«А тот, с кем ты познакомилась первым, сейчас с тобой?»

«Да».

«Знаешь его имя?»

В этот момент Филберт подпрыгнул и завизжал. Он показал пальцем на Нарабу, но я был уверен, что он имеет в виду флед.

«Её зовут флед?» — спросил я.

Молодая шимпанзе подняла голову и впервые посмотрела на меня. Она издала звук, похожий на всхлип, который Филберт перевёл как «да».

Через Тикс я сказал Филберту, чтобы он попросил Нарабу немного отдохнуть, а я пока попробую поговорить с другими. Когда он это сделал, Нараба закрыла глаза и её голова опустилась на грудь. Я попросил Фила поговорить с Нарабой/флед, как будто он был кем-то другим. Изменить тон голоса, например. Попытка провалилась, но попробовать стоило. Через несколько минут я закончил «рыбалку» и позвал флед. Возможно, это был мой последний шанс узнать, сколько альтер-эго скрывает её разум, но я и так догадывался, что их было много. И мы установили, что другие виды животных тоже каким-то образом могут позвать на помощь альтер-эго с других планет, чтобы те помогли им преодолеть трудности. Интересно, это применимо ко всем животным? Существовали ли капэксианские альтер-эго для всех, кто жил на Земле? А на других планетах они тоже встречались? Всё больше червей выползало из банки^[121].

В этот момент дверь открылась. В кабинет зашла Гольфарб. Не зная, что мы здесь, она пошла что-то взять в смотровой кабинет.

«Боже правый!» — пробормотала она, когда увидела нас возле стола. И тем не менее решила взять то, за чем пришла. Не ясно, Нараба или кто-то другой испугался директора в белом халате, но шимпанзе подняло крик и забилось в угол.

«Я уже ухожу» — сообщила Вирджиния и исчезла так же быстро, как и появилась.

Шимпанзе тем не менее продолжило визжать и отказывалось выходить из «убежища», несмотря на уговоры Филберта. Я неохотно решил прервать сессию и позвать флед. Осмотревшись, она поднялась и спокойно вернулась в кресло. Я вывел её из транса. Она ничего из произошедшего не помнила, но тем не менее вела себя тише обычного, как будто бессознательно ощущала страдание глубоко внутри своего инопланетного разума. Как бывший психиатр, я хотел добраться до причины этого страдания, но для этого не требовалась помощь Тикс и Фила.

Перед тем как попрощаться, я снова угостил присутствующих овощами и даже взял стебель сельдерея для себя.

«Я хотела бы остаться подольше» — призналась Эллен — «Хочу поговорить с флед о Ка-Пэкс».

Затем она жестами задала вопрос Филберту. Он немедленно оживился и передал своё воодушевление флед, которая быстро ответила жестами. Оба шимпанзе немедленно успокоились, сели рядом со столом и принялись ухаживать друг за другом.

Мы с Эллен ещё немного поговорили о жизни их вида в диких условиях, в исследовательских лабораториях и зоопарках. Я был шокирован и опечален, когда узнал, что в зоопарках и лабораториях живёт больше особей, чем на свободе. Есть несколько организаций, которые борются за права обезьян, чтобы изменить положение, но, кажется, уже всё предрешено: с ростом населения и объёмов браконьерства с целью продажи мяса пройдёт совсем немного времени, прежде чем последнее шимпанзе исчезнет из своей естественной среды обитания. Это звучало как первые мрачные предсказания о глобальном потеплении, которым уделяли мало внимания (и которые до сих пор иногда игнорируют), и об их вреде для человечества.

«И это только начало» — добавила Эллен — «Скоро на свободе не останется ни одного носорога, гиппопотама, жирафа, тигра и других крупных редких животных. Если мировоззрение человечества не изменится и мы продолжим бесконтрольно размножаться, то количество животных будет уменьшаться до тех пор, пока на Земле не останется никого, кроме Homo sapiens и нескольких одомашненных видов — кошек, собак и лошадей. Вы хотели бы жить в мире без тигров или полярных медведей?»

Вопрос был риторическим.

«Я бы не хотела. Джин, если вы когда-нибудь напишите об этом книгу, надеюсь, вы подчеркнёте этот момент для своих читателей».

«Если я напишу книгу» — терпеливо пояснил я — «возможно, у неё вообще не будет читателей. Но скажите, пожалуйста: разве Филберт не живёт в неволе?»

Тикс с грустью посмотрела на меня.

«Он был домашним животным. Один богатенький ублюдок в Монтане привёз его из Конго, когда Фил был маленьким. Этот урод держал на ранчо нескольких гепардов. Они никогда не видели снега. Устав от выходок Филберта, он выставил его на продажу. А потом попытался отдать бесплатно. Никто не хотел брать взрослого шимпанзе, которого не научили человеческим манерам. Они сильны и могут представлять опасность. Но и слишком боязливы, чтобы вернуться назад к остаткам леса, где обитали ранее: обезьяны просто не смогут там выжить после нескольких лет, проведённых в неволе».