Новый гость из созвездия Лиры

Когда я приехал в МПИ, то не заметил ни следа от камер и прочего оборудования. Всё было как раньше: пациенты занимались привычными делами, хотя выглядели грустнее обычного — закономерный упадок настроения после весёлого дня накануне. Но было кое-что ещё. Флед снова исчезла. Но пока не на КА-ПЭКС. Она оставила мне записку: «Я ненадолго отлучусь». Я не знал, где она и как долго будет отсутствовать (надеюсь, как и ребята из ЦРУ), но подозревал, что сейчас флед готовит к полёту будущих эмигрантов или проводит владельцам стадиона экскурсию по Солнечной Системе. Я предполагал, что она ещё раз встретится со мной перед отбытием, но с капэксианцами ни в чём нельзя быть уверенным. Я утешался тем знанием, что флед обещала навестить Стива и его семью, не говоря уже про Организацию Объединённых Наций (если получит приглашение). Представители государства тоже хотели бы её видеть, но это была их забота, не моя. И ещё она пока не предоставила образцы крови и мочи для анализа на предполагаемую беременность.

Вполне реально читать электронные письма в любой точке мира, и я подозреваю, что именно так флед просматривала заявки от желающих отправиться на Ка-Пэкс, а также отвечала на их комментарии и вопросы. Но сколько времени требуется, чтобы обработать такое количество запросов? С разрешения Марджи я сел за компьютер Вирджинии и ради интереса отправил письмо на адрес флед с вопросом, как она узнает, если приглашение от ООН придёт на почту госпиталя, а не на её почтовый ящик.

К моему удивлению ответ пришёл моментально.

«Об этом скажешь мне ты» — говорилось в письме — «Ты сейчас в плохом настроении?»

«Где ты находишься?»

«Индонезия, но скоро буду в другом месте».

«Когда мы снова увидимся?»

«Через пару дней. Мне ещё нужно поговорить с твоим зятем, помнишь?»

«Правительство тоже хочет с тобой встретиться. В полночь пятницы. Будешь возле моего дома в это время? И один из федералов нуждается в обследовании головы…»

«Сейчас я занята, джино. Поговорим позже».

«Так ты будешь на месте?»

Ответа не последовало.

В этот момент вошла Гольфарб. Она всё ещё думала о съёмках на территории МПИ.

«Они могут даже не пустить в эфир это чёртово шоу!» — сказала она мне — «Они всё ещё в раздумьях. Если оно не выйдет в эфир, мы получим только небольшую неустойку за невыполнение условий договора».

«И какова сумма в этом случае?»

«Двадцать пять тысяч долларов».

«Лучше, чем ничего».

«Совсем немного. На эти деньги мы проработаем всего три часа».

Я знал, что неспособен выиграть у Вирджинии в споре, поэтому отказался от этой затеи.

«Что думаешь о „плохих парнях“, которых упоминала флед?»

«Если это правда, мы по уши в дерьме».

«Думаешь, она врёт?»

«В этом и состоит проблема с пришельцами: мы вынуждены верить им на слово».

«Флед бы ответила на это, что наша недоверчивость — один из источников наших проблем. Если бы она была человеком, то у меня бы тоже были сомнения. Но она не человек…»

«И почему у нас не должно быть сомнений?»

«Я уверен, что прот нам ни разу не соврал» — сказал я Вирджинии — «Да и флед пока не удалось поймать на лжи».

«Может, это и есть первый случай, когда она соврала».

«Но зачем ей врать о таких серьёзных вещах, как геноцид?»

«Кто знает? Может хочет нас припугнуть».

«В твоих рассуждениях есть изъян. Я не думаю, что флед есть дело до того, прислушаемся ли мы к предупреждению или нет. Подозреваю, она с тем же успехом наблюдала бы, как мы идём по пути додо[145]».

«Возможно и в этом она соврала».

* * *

Я и не замечал, как пациенты привязались к флед. За несколько дней её отсутствия они всё время подходили ко мне и требовали сказать, когда она вернётся. Это удивительно: вчера ты была изгоем, а сегодня превратилась в блудную дочь. Жаль, что нельзя узнать человека целиком с первых дней общения: знакомиться приходится долго и понемногу. Почему степень нашего понимания скачет вверх и вниз как йо-йо?[146] Но конечно подобное непостоянство и делает общение между людьми таким интересным.

Я искренне верю, что когда ты поближе узнаёшь человека, которого считал «другим», то найдёшь много общего между вами. По большей части это верно и для религиозных и расистских предрассудков. Я не утверждаю, что знаю многих афро-американцев или мусульман лично, но те, кого знаю, не сильно от меня отличаются. Они так же одевают штаны, едят, смеются и плачут, как и я. Подозреваю, что остальная часть мнимых различий произрастает из страха. Какого страха? Страха потерять работу, неспособности внести очередную плату за жильё и так далее. Это не означает, что мне нравится каждый встречный, чья раса отличается от моей. Клифф Робертс — один из наших лучших психиатров — является чернокожим и одновременно, на мой взгляд, редкой скотиной. С другой стороны, может я не знаю его достаточно хорошо, чтобы судить.