Новый Мир ( № 10 2004)

Первого из них зовут Ханс Хааке, и я могу добросовестно присоединиться ко всеобщему восторженному гулу. На “МБ-2” выставлялась его работа “Картина маслом. Дань Марселю Бротарсу” (1982), состоящая из: таблички, двух стоек, шнура, ковра, фотографии и картины в золоченой раме. На фотографии толпа каких-то очень несчастных людей аплодировала неизвестно кому. С картины, мужественно выпятив подбородок, в некую возвышенную даль воинственно и самодовольно пялился Рональд Рейган. У него было лицо гордого и могущественного дурака, весьма страшного в своем дурацком могуществе. Пародийно-торжественный антураж (ковровая дорожка подводила, а стойки со шнуром закрывали дорогу к портрету) дополнял общее впечатление: это было убийственное изображение той самой стопроцентной американской Америки, которая искренне не способна понять, за что ее так не любят во всем мире.

Что касается гениальности второго знаменитейшего немца, Йозефа Бойса, тут мне приходится поверить специалистам на слово. Штабеля войлока, обложенные всякими медными прибамбасами, оставили меня глубоко равнодушным. Даже после того, как я узнал историю Бойса — немецкого военного летчика, разбившегося в Крыму, попавшего к татарам и чудом спасенного от смерти (его мазали животным жиром, заворачивали в войлок и всячески шаманили над бесчувственным телом; с тех пор войлок и жир стали основными материалами Бойса), мне как-то не удалось проникнуться величием “Основ VII/2”. Вероятно, к этой разновидности шаманства у меня иммунитет.

А вот вторая работа Бойса, “Уборка. Материалы акции 1 мая 1972 года на площади Карла Маркса в Западном Берлине”, показалась чудесной. После того, как по площади прошла демонстрация, Йозеф Бойс взял половую щетку, смел в кучу весь мусор, оставленный нечистоплотными человеческими колоннами, и выставил эту кучу в прямоугольной витрине. Почему этот мусор производит ошеломляющее впечатление, я не знаю, но это одна из самых знаменитых работ покойного художника.