Новый Мир ( № 10 2006)

Пожалуй, книга Аллы Марченко хороша именно тем, что на все вопросы не отвечает. И построена она хотя и хронологически строго, но пропорционально субъективно. О чем-то больше, о чем-то меньше, о чем-то — умолчание. На фоне чудовищного сериала “Есенин” с его навязчивой идеей “какого хорошего парня замочили” этот осторожный субъективизм был как бальзам на душу. С другой стороны, по книге Марченко фильм не снимешь. Вот уж точно здесь “кина не будет”.

Мне по душе пафос этой книги: с Есениным надо быть осторожнее.

Павел Басинский.

 

КНИЖНАЯ ПОЛКА МАЙИ КУЧЕРСКОЙ

+ 9

Александр Архангельский. 1962. М., “Амфора”, 2006, 288 стр.

Александр Архангельский, колумнист нескольких авторитетных изданий, ведущий телепрограммы “Тем временем”, автор жизнеописания Александра I и один из самых талантливых критиков своего поколения, написал о том, что случилось на земле в год его рождения — 1962-й.

Год выдался, как на заказ, урожайный. Алжир покончил с колонистами, в Новочеркасске расстреляли демонстрацию рабочих, журнал, который держит в руках читатель, опубликовал “Один день Ивана Денисовича”, а еще разразился Карибский кризис и скандал на выставке в Манеже, участников которой Хрущев принял за “пидорасов”… “О каком событии ни скажешь, любое — как зрелый яркий плод на соблазнительных полотнах Боттичелли; срывай и впивайся зубами”. Архангельский и впивается, рассказывая обо всем с азартом и восторгом первопроходца. Когда пунктир фактов бледноват, обводит и прочерчивает их уверенной рукой давно пишущего человека: в исторических портретах, где надо, кладет тени, подводит глаза, Хрущеву вручает яблочко, Брежневу — рыболовную удочку, Горбачева превращает в фехтовальщика. Фигурки движутся, человечки, как водится, падают от выстрелов, красные лужицы текут, неулыбчивый кудрявый мальчик растет, придумывает свои “волшебные коробочки”, мама и бабушка его ревниво и нежно любят. Читатели самиздата, поговорив на кухне о свободе и совести, надевают прорезиненные плащи и шагают в ночь. Президент Кеннеди ищет общий язык с “щирым украинцем”…

Архангельский сознательно совмещает бытовой, семейный и политический пласты. Его замысел вполне прозрачен, автор и сам подробно прописывает его в начале книги: каждая частная судьба вписана в общечеловеческую. История — это всякий человек, “история — это то, что пройдет сквозь него и в нем осуществится”.